— А кто же четвёртый Пожиратель? — придвинулся ближе к рассказчику Жером.

— Её называют Чумной Девой или Королевой крыс. Доподлинно неизвестно, откуда она пришла. За ней не было войска, лишь хворь и смерти, неисчислимые смерти в городах и поселениях, которые она посетила. Пишут, будто она являлась в образе прекрасной юной девы с серыми, как крысиная шкура волосами, одетая в грязную власяницу, из-под которой по земле волочился хвост. Люди, оказавшиеся рядом с Чумной Девой, падали замертво, покрывшись гнойными язвами с головы до ног. Дева проходила сквозь город, сея смерть на своём пути, а потом исчезала, оставив в каналах, колодцах и подвалах полчища невесть откуда взявшихся крыс. Её появление в разгар войны едва ни послужило причиной раздора между людьми и базбенами, которых обвинили в измене, основываясь лишь на внешнем сходстве тех с крысами.

— Почему Пожиратели отступили? — спросил Олег. — Насколько я понял, дела у них в этой войне шли неплохо.

— Никто не знает, — пожал плечами де Блуа. — После того, как Иеремия был повержен, ведомые им орды кочевников вернулись в Холмогорье. Следом с земель Союза ушли опустошённые легионы Палача Мо, и племена демонопоклонников, возглавляемые Ванаратом. Чумную Деву больше никто не видел.

— И вы всерьёз предлагаете нам их уничтожить? — невесело усмехнулся Жером.

— А потом и всю знать Аттерлянда, — уточнил Олег.

— Я ничего не предлагаю, — сложил ладони архивариус. — Так пророчествовал Стефан Анвийский.

— Много его пророчеств сбылось? — цокнул языком Дик, стараясь выковырять застрявшее в зубах мясо.

— Не считая этого, все.

— С чего предлагаете начать? — спросил Олег.

— С Газамара. Его болотистые земли лежат за восточными границами Готии. Я принесу карту.

Де Блуа поднялся со стула, но едва сделал шаг, как нож, сжимаемый рукою Миллера, описал широкую дугу, и рассечённое от уха до уха горло архивариуса пошло кровавыми пузырями.

— Какого чёрта?! — схватил Олег Дика за запястье. — Отвали от него!

— Нет, — преградил Миллер путь к захлёбывающемуся собственной кровью де Блуа.

— Что ты творишь?

— Решаю проблемы.

— Он бы всё рассказал. Зачем?

— Не верю ни слову этой лживой двуличной мрази. Хочешь узнать то, что знал он — забери его душу. Или отдай одному из нас.

Все трое, не сговариваясь, посмотрели на Ларса.

— Я готов, — ответил тот дрогнувшим голосом.

— Чтож... — Олег отстранил Миллира и склонился над агонизирующим телом де Блуа.

Душа архивариуса медленно поднималась сквозь всё ещё бурлящую во рту кровь.

— Отойдите, — поднёс Олег руки к повисшему в воздухе искрящемуся голубому огоньку. — Это будет нелегко.

Нечто похожее на электрические дуги связало ладони Олега с душой архивариуса. И чем сильнее приближались ладони к душе, тем больше дуг их связывало. Всё плотнее и плотнее. Десятки пляшущих ослепительно ярких нитей. Олега затрясло. Глаза закатились. Он упал на колени, держа перед собой сомкнутые в замок руки, сквозь которые лился свет, настолько яркий, что кости стали ясно различимы под кожей и мясом. Несколько секунд, и свет погас. Олег обессилено рухнул на пол. Из раскрытой ладони выкатилась небольшая синяя сфера.