Олег отпустил скользкую от крови рукоять и перекатился на спину, хватая ртом воздух.

— Эй, — осторожно позвал Дик после нескольких секунд тишины. — Есть там кто живой?

— Да, — отозвался Олег и, не услышав других откликов, почувствовал, как к горлу подкатывает ком.

Он приподнялся на локте и, сев, осмотрел поле битвы. Жером скорчился, лёжа на левом боку без движений и по-прежнему сжимая засевший в правом лёгком болт. Ларс сидел, привалившись спиной к дереву и уронив голову на грудь. Нигум лежал будто на жертвенном алтаре — вытянувшись по струнке, руки скрещены на груди, голова откинута, над приоткрытой пастью трепещет голубой искрящийся огонёк.

— Вытащите меня отсюда! — снова заорал Дик.

— Да погоди ты.

Олег сделал попытку подняться на ноги, но не смог даже подтянуть их. Левое бедро и правая икра превратились в алые лохмотья, изодранные когтями. Но крови натекло не так уж много, что оставляло надежду на нетронутость артерий.

— Ларс! — позвал он, перевалившись на бок. — Эй, ты жив?

— Не уверен, — слабо отозвался тот.

— Хорошо. Жером! Жером, слышишь меня? Ответь.

Но Клозен не отвечал.

— Чёрт, — Олег повернулся к телу Нигума и протянул руку за мерцающим огоньком, но замешкался. — Эй, Ларс! Можешь подойти? Мне понадобится помощь.

— Попробую, — голландец медленно поднялся и, спотыкаясь, приковылял к трупу базбена. — Лживая скотина, — попытался он пнуть мертвеца, но снова споткнулся и опустился на колени. — Жером...?

— Я не знаю. Нужно попытаться.

Олег набрал в грудь воздуха и коснулся трепещущей над остывающем телом души.

Такого ему испытывать прежде не доводилось. Едва пальцы уколол электрический разряд, весь воздух из лёгких будто выкачали. И не только из лёгких. В одно мгновение Олег ощутил, словно его тело подверглось вакуумной обработке и сжалось в крохотной твёрдый как гранит комок. Сознание захлестнули тысячи образов из чужой жизни. Жестокой, полной боли, крови и ненависти. Жуткие видения бомбардировали мозг картинами неистовой сечи, искалеченных тел, горящих городов и деревень, полчищ закованных в броню крысолюдов, вздымающихся над ними боевых стягов, кривых мечей поржавевших от крови, секир и булав, взлетающих над головами кричащих от ужаса людей и опускающихся в россыпи алых брызг. Гром барабанов и вой горнов сплетался в страшную какофонию со звуками ломающихся костей, крушимых черепов и тонущего в мясе железа. А потом произошло то, чего Олег никак не ожидал. Страшные картины вдруг разом исчезли, их сменил тёплый и мягкий свет, льющийся, казалось, в самые глубины сознания, растекающийся по телу, согревающий и питающий его...

— Какого хера?! — Олег вздрогнул, открыв глаза, и уставился на пустую ладонь. — Нет. Нет-нет-нет.

— Что случилось? — встревожился Ларс.

— Кажется... я поглотил её, — взгляд Олега упал на собственное бедро. Лохмотья изодранной штанины шевелились, приводимые в движение срастающейся плотью под ними. — Точно. Но я не хотел... Жером... О чёрт! — ещё не до конца владея собственными ногами, Олег пополз к ранцу Нигума и, расстегнув, принялся вытряхивать его содержимое. — Должны быть ещё. Ларс, помоги!