×
Traktatov.net » Пустышка. Что Интернет делает с нашими мозгами » Читать онлайн
Страница 22 из 147 Настройки

Иными словами, пластичность не означает эластичности. Наши ней­ронные связи не возвращаются в прежнее состояние подобно натянутой резине. Они сохраняют своё изменённое состояние. И нет никаких основа­ний считать, что это новое состояние окажется для нас желательным. Плохие привычки могут закрепляться в нашем мозге точно так же, как хорошие. Паскуаль-Леоне замечает, что «пластичные изменения не всегда могут при­водить к положительным результатам в поведении того или иного субъекта». В дополнение к своей функции «механизма развития и обучения», пластич­ность может стать «причиной возникновения патологии».

Неудивительно, что нейропластичность может быть связана с психи­ческими нарушениями, начиная с депрессии и заканчивая обсессивно-компульсивными расстройствами (неврозами навязчивых состояний) или звоном в ушах. Чем больше страдающий человек концентрируется на своих симптомах, тем глубже они проникают в его нейронные связи. В самых плохих случаях мозг, в сущности, тренирует себя быть постоянно больным. Укрепле­ние пластичных путей в мозге может приводить к усилению различных видов зависимости. Даже очень малые дозы наркотиков, вызывающих привыкание, способны значительно изменить поток нейромедиаторов в синапсе чело­века, что приводит к долгосрочным изменениям в карте мозга и его функ­ционировании. В некоторых случаях повышение уровня нейромедиаторов определённого типа, таких как дофамин (близкий родственник адреналина, отвечающий за формирование чувства удовольствия), может запустить про­цесс включения или выключения тех или иных генов, что приводит к даль­нейшему росту тяги к наркотику. Жизненный путь заходит в тупик.

Потенциал для формирования нежелательных нейропластических изме­нений присутствует даже в случае повседневного и нормального функцио­нирования нашего разума. Эксперименты показывают, что точно так же, как мозг может выстраивать новые или более сильные связи с помощью физи­ческих или ментальных упражнений, эти связи могут ослабляться или даже исчезать при отсутствии практики. «Если бы мы перестали заниматься тре­нировками своих ментальных навыков, - пишет Дойдж, - мы бы не просто забыли их: пространство в нашей карте мозга, ранее выделявшееся для этих навыков, будет отдано другим, развитием которых мы будем заниматься вме­сто них». Джеффри Шварц, преподаватель психиатрии на факультете меди­цины Калифорнийского университета, называет этот процесс «выживанием наиболее занятых». Умственные способности, которыми мы жертвуем, могут оказаться не менее, а то и более ценными, чем способности, приобретаемые нами. Нашим нейронам и синапсам безразлично качество наших мыслей. Пластичность нашего мозга делает вполне допустимой возможность интел­лектуального распада.

Это не значит, что мы не можем, при должных усилиях, вновь пра­вильно настроить свои нервные сигналы и восстановить утраченные навыки. Это значит, что жизненные пути в нашем мозгу становятся, как понимал мсье Дюмон, путями наименьшего сопротивления. Это - пути, по которым мы ходим чаще всего, и чем дальше мы идём по ним, тем сложнее становится повернуть обратно.