— Где Ублюдок Ли?! — высыпали из таверны разгневанные граждане.

— Он побежал в ту сторону! — выпалила Бхоль, указывая направление.

— Бежим! Отправим гада на перерождение!

Толпа побежала по улице, горя желанием проучить наглеца. Шляпа-конус частично скрывала ее лицо, но Сати все равно быстро юркнула в проулок, опасаясь, что ее узнают.

Главный вопрос, который ее терзал в этот момент: зачем она показала неправильное направление, а не помогла им выйти на след Ли Кона? Неужели она начала сочувствовать этому отвратительному существу, надевшему маску благородного человека? Похоже, того Ублюдок Ли и добивался. Ей необходимо отринуть лишнюю жалость и сосредоточиться на своей миссии. Хитрый Ли Кон мог довольно долго притворяться примерным и добродушным малым, но затем следовало неминуемое разочарование.

Сати направилась по следу Ли Кона, спрашивая очевидцев о пробегающем мимо одноруком мужчине. Очевидцы показали ей дорогу, и вскоре Сати отыскала сюзерена, который спрятался в конюшне, дабы перевести дух.

— Молодой господин, все в порядке?

— Ты откуда тут взялась?! За тобой кто-то шел?!

— Преследователи потеряли вас, так что можете не переживать.

— И где ты была, пока я отбивался от орд неадекватов?

— Прошу меня извинить. Мальчик застрял на дереве, и я помогала ему спуститься.

Сати не любила врать, но ложь патологическому лгуну за вранье не считала.

— Ага, ясно, — хмыкнул Ли Кон и поднялся со стога сена.

— Вы что это тут забыли?! — заметил их конюх и быстро узнал сюзерена. — О-у, господин Ли! Уходите, не то я стражу позову!

— Да-да, уже уходим. На улице чисто?

— Уверена, что эти оболтусы уже вернулись в кабак и продолжают распивать саке, обсуждая, как они вам наваляли и прогнали.

— Хорошо, если так…

Ли Кон осторожно выглянул из конюшни на улицу. Убедившись, что все тихо и за ним никто более не гонится, гун-нань принял более степенный вид и вышел на дорогу.

— В злобе и ненависти

Погрязли души людей. За тучи

Солнце зашло… — изрек Ли Кон, поправляя съехавшую на спину шляпу и отряхиваясь.

После драки и валяния на дороге кимоно господина обзавелось несколькими дырами и грязными пятнами. Мо-Шэн определенно прибавится работенки. Наследник кое-как отряхнулся, поправил сбившийся пояс и шляпу, после чего заметил:

— В таверне Ночной Гость мне были явно не рады. Ты об этом ничего не знала? Два года ведь в оруженосцах ходишь…

— Я старалась держаться подальше от притонов и прочих злачных мест, господин Кон.

— По-онятно. Здесь есть таверны, в которых на меня не будут бросаться с кулаками?

— Сложный вопрос, — Сати склонила голову набок. — Но вы часто наведывались в Бамбуковую лапшу.

— Давай проведаем, — вздохнул он. — Но ты зайдешь внутрь вместе со мной.

— Как пожелаете, молодой господин.

Они отправились в другую часть Шейчжоу, и вскоре достигли среднего по размерам заведения, где продавали еду и выпивку. Лапшу здесь подавали в особых половинках бамбука вместо керамических мисок — отсюда и пошло название. Когда они вошли внутрь, народ на какое-то время притих, но затем вернулся к своим делам, перестав обращать внимание на вошедших. Посетителей средь бела дня было не так уж и много. Обычно заведения подобного плана набиваются вечером.