— Сестрица Сати, расскажи мне насчет клятвы Дао, — попросил я в один из привалов. — Нарушение клятвы может чем-то грозить?

— Я бы предпочла обращение «ученица», но на все воля сюзерена, — вздохнула она. — Нарушение клятвы Дао оставит рубцы в вашей душе. Некоторые из сильных практиков и духов огня могут их видеть. Нечто вроде клейма, означающего, что с этим человеком лучше не связываться, что его слово не дороже зернышка риса. Поговаривают, что у нарушивших клятву пламетворцев возникали проблемы с культивацией Дао. Практик просто застревает на определенной ступени. Впрочем, я слышала о нескольких исключениях из этого правила, так что не могу утверждать с уверенностью.

— Для Порошка Сияющих Корней требуется не так много ингредиентов. Древесная железа у нас уже есть, как и Бутон алого плюща… Болотный папоротник можно найти возле болот, я полагаю?

— Верно. Южнее Шейчжоу есть подходящие места.

— Селезенка Треножника… Где их можно отыскать?

— Обитают в бамбуковых рощах.

— Заскочим… И Корнецвет, последний ингредиент?

— Его отыскать непросто, — покачала головой Сати. — Корнецвет — это перевернутый цветок с желтыми лепестками. На поверхности торчат коричневатые корни, похожие на тонкий стелющийся по земле плющ, а под землей растет цветок. Чаще всего его можно найти в звериных лежбищах.

— Какое-то издевательство над законами природы, а не растение, — фыркнул я. — Ладно, может, в лавке алхимика купим… В рецептах используются «части» и «терции». Это что означает?

— Части определяют пропорции ингредиентов по весу. Обычно для пилюль также указывается стандартная доза, дабы не улететь на перерождение из-за передозировки. Терция — мера духовной энергии. Считается, что сразу после перехода на новую ступень у практика в наличии одна терция духовной энергии определенного типа, но у всех это происходит индивидуально. Резерв практика может вырасти до шести-восьми терций. Умение точно определять требуемое количество ци в алхимии приходит с опытом.

— Думал, все будет проще. Но ничего. Я справился с обслуживанием котельного оборудования, произведенного сорок семь лет назад, справлюсь и с зельеварением.

Пара дней прошла в спокойном походе обратно к особняку. Пополнили запасы риса и фруктов в попутной деревне, в которой останавливались на ночь. Я продолжил заниматься работой кочегара, которая: экономила деньги, улучшала мою репутацию, а также просто приносила удовольствие. Ведь что может быть приятней личной благодарности за доставку тепла в дом! В прошлом мире никто из жителей города и спасибо бедному оператору котельной не скажет, здесь же профессия пускай не приносила солидного дохода, но пользовалась большим почетом и уважением.

Детишки и взрослые собирались возле теплового камня. Ближе к утру, когда источник остывал, а на улице стоял дубак, народ охотно забирался прямо под одеяло котацу.

Мы не забыли про жемчужную орхидею, поэтому тщательно осматривали любые норы и расщелины. Теперь я искал глазами еще и корнецвет, а также внимательно осматривал бамбуковые рощи. Привыкнуть к подобным зарослям я так и не сумел. Бамбук имел хлипкие веточки, но в основном пространство занимали именно сегментные стволы, тянущиеся ввысь. Выглядел такой лес поистине сюрреалистично. Словно какой-то великан просыпал сверху зубочистки, которые воткнулись в землю.