— Я боюсь, — призналась. — Столько историй в сети про неадекватных таксистов.

— А я выпил, — сообщил Вадим потолку.

— Ты трезв! — возмутилась я.

Он опустил голову и посмотрел на меня. Потом встал с дивана, подошел к бару, налил себе что-то темно-янтарное и показал мне:

— Видишь? — и выпил.

— Тогда я останусь ночевать, — я пожала плечами.

Вадим налил второй бокал, принес и протянул его мне с кривой улыбкой:

— А я тебя изнасилую.

— Смотри какой мамкин доминант! — восхитилась я, нюхая напиток.

Виски, что ли? Надеюсь, он достаточно дорогой, чтобы я могла засчитать себе еще один новый опыт.

— Ты меня бесишь, — доверительно сообщил Вадим, снова садясь рядом и отпивая еще глоток.

— Тоже новое чувство, — я чокнулась с ним бокалом. — Сегодня наверняка день профилактики Альцгеймера.

Он смотрел за окно на шикарную ночную Москву и о чем-то думал. Я все не решалась попробовать виски, и вот только собралась отпить крохотный глоточек, как Вадим внезапно повернулся ко мне:

— Слушай, иди ко мне работать!

Я, блин, от неожиданности отхлебнула половину! Жидкий огонь промчался по глотке, воспламеняя все по пути, я задохнулась и долго не могла набрать воздуха в легкие, и не сразу, далеко не сразу отдышалась, чтобы расхохотаться и снова захлебнуться уже смехом:

— Бинго! Я у тебя сегодня на собеседовании и была!

— И что, и кем? — он посмотрел на мой пустой бокал и направился к бару, оглядываясь: — Давай, рассказывай, что там было, люблю комедии.

Тоже мне, нашел личную стендап-актрису. Но сейчас, из уже перевернувшегося с ног на голову мира, мое собеседование реально выглядело комедийным шоу.

— Ну, вначале меня встретила девушка с ресепшена, такая пухлогубая блондинка.

— Элеонора, — Вадим принес всю бутылку и долил мне немного, а себе полный бокал. — Лед надо?

— Серьезно?

— А что? Я со льдом люблю. Или ты про Элеонору?

— Вот такая девица с кудрями и губами на ресепшене, должность «секретарь» и зовут Элеонора?

— А что такое?

— Ты ее паспорт видел? Может, псевдоним?

— Нормальное имя, не понимаю, что…

— Ладно. Потом пришла другая, темноволосая и зализанная, в юбке. В очках таких, как строгая училка из порнухи.

— Это глава кадров.

Он помолчал, отпил из бокала. И тогда уже добавил, не глядя на меня:

— Розалина.

— Да ты шутишь!

— Ну что такого? Нормальное имя.

— Одну куклу-секретаршу зовут Элеонора, другую Розалина. Совершенно случайно. Ты их сам принимал на работу?

— Да, — стиснув зубы, выдавил он.

— И квартиру купил с сиреневым потолком. Вкус у тебя, конечно безупречный… — я откинулась на диване и потянулась.

— И пригласил домой девушку с сиреневыми волосами… — его ладонь скользнула по животу и почти легла мне на грудь.

— Тут вкус тебя подвел, — сообщила я, смахивая его руку, как случайно упавший, ну, например, листик.

— Чем тебе не нравится вообще моя квартира? — ладонь упорно вернулась на живот.

Вадим даже стакан поставил на пуфик, чтобы не мешался.

— Слушай, боюсь представить сколько стоит такая безвкусица, — доверительно посмотрела я ему в глаза.

— Сто миллионов, — ответил он спокойно.

— СКОЛЬКО?! — я дернулась и пролила на себя виски. Наверняка дорогой. Надеюсь. Теперь мой любимый свитер будет носить на себе пятно от дорогого виски, а не какого-то пошлого кетчупа. Это должно быть новой модой — пятна от дорогой еды. Черной икры, устриц, трюфелей. Как разодранные джинсы, такой же псевдо-нищенский тренд, но демонстративно богатый. О чем я думаю? О чем? У меня мозг от таких цифр пытается защититься, что ли?