Второй паук уже потерял к нему интерес, повторил ошибку своего предшественника и кинулся на крестьянина с лучником. Но Роан на этот раз оказался на высоте. Выждал ровно то время, которое требовалось, дождался, когда паук замер, и влепил ему стрелу прямо в глаз.

Ладонь Рема покраснела, ее жгло все сильнее. Он сдернул с пояса походную фляжку с водой и выдавил всю воду, которую смог, на руку, пытаясь смыть яд. Особых ран на ладони вроде не наблюдалось, поэтому воин надеялся на лучшее. Да и вообще – погибнуть от яда ему было бы более чем обидно.

Мечники, дважды встретившиеся на арене несколькими днями ранее, теперь дрались спина к спине. У каждого в руках был меч, был щит. Большим они похвастаться не могли. Но большего им и не требовалось. Судя по следу, который тянулся за ними, бывшие соперники умудрились оставить подыхать трех пауков, и они были первыми, кто перешел в наступление.

Паук медленно отступал, то и дело чуть привставая на задних ногах и пытаясь быстрыми сериями ударов пробить оборону пары. Мечники приноровились. Каждый удар паука тут же встречался щитом, а иногда, когда тот слишком увлекался, то и мечом. Возможно, заостренный панцирь на лапах паука и был прочен, но когда по одному и тому же месту на лапе ударили мечом в третий раз, паук начал прихрамывать.

Мечники наступали на паука чуть боком, каждый успевал еще следить за тем, что происходит с его стороны. Иногда то один, то другой косились назад, чтобы не пропустить атаку сзади.

«Этих звать на безопасное место бессмысленно, – подумал Рем, – они и сами справятся».

Лучник выбил еще одного паука, оставив воина с шестом наедине с последним его противником.

– Стрелы кончаются, – обернулся он к Рему.

– Доберись до моей лошади. Осторожней. Там есть арбалет. – Рем выдернул еще один стилет и двинулся в сторону пауков, копошившихся у лошади.

Ему очень не хотелось, чтобы они успели закончить свои приготовления и вновь обратили внимание на еще живых. Рем предпочитал разобраться с ними чуть раньше.

В упряжке были две лошади, и теперь над ними склонились сразу два паука. Поваленная телега, которую не дотащили до места назначения эти бедные животные, послужила Рему трамплином.

Но перед этим он подошел к тому пауку, попавшему под копыта его лошади, и вонзил меч глубоко между жвал. Вонзил, провернул, сколько смог, и после этого с трудом выдернул обратно. Одна из ног паука судорожно дернулась, и он затих окончательно.

Коротко разбежавшись, Рем вскочил на телегу и прямо с нее прыгнул на пауков. Он не слишком надеялся на бросок стилета, поэтому решил не распыляться и добить сначала одного. Стилет полетел в паука еще в тот момент, когда воин начал прыжок. Рем отвел правую руку чуть назад, и в момент падения его меч смотрел точно в глаз паука, который только начал поднимать свое туловище навстречу новой опасности. Ничего, кроме глаза, в котором Рем прочитал чуть ли не недоумение, паук поднять не успел. В левый глаз вошел стилет, точно вошел, зря Рем волновался. И туда же воин вонзил меч. На этот раз проворачивать не пришлось, меч ушел так глубоко, что единственное, что волновало Рема, это как успеть его вытащить.