— Кажись все, — устало выдохнул кто-то за спиной Никодима.

— Будем надеяться, — ответил он и развернулся. Со стороны офиса управляющей компании уже спешили оба врача.

Женщина принялась осматривать укушенное плечо Максима, а доктор скептически обозрел поле боя.

— В любом случае этого следовало ожидать…

— Чего?

— Того, что зараза проникнет и к нам.

Первым делом Никодим со Степаном направились в диспетчерскую. Напрасно. Мониторы показывали черный квадрат. Все камеры молчали.

— Это плохо. — Никодим упал в кресло. — Теперь мы ослепли.

Его первоначальный план идти с утра выручать застрявшую в ресторане девицу, а заодно и разживаться продуктами, трещал по швам.

— Жрать-то все равно что-то надо, — резонно заметил Степан, опускаясь рядом на стул.

— Надо, — согласился Никодим, — а значит, пойдем.

Он решительно встал и вышел из диспетчерской с твердым желанием идти вниз.

Общее собрание боеспособных мужчин постановило отправить на выручку девушке, а заодно и за продуктами десять человек. Остальные мужчины должны были остаться на страже цитадели.

Никодим окинул взглядом свое воинство и решительно отдал обе свои дубинки на усиление наступательного порыва бойцов.

— Я сейчас, — сказал он, схватив в коридоре рогатую вешалку. — Пара минут… — И тут же устремился в подсобку.

Никодим быстро нашел в инструментах ножовку по металлу и, отпилив у вешалки ненужные части, смастерил себе импровизированное копье.

Когда он вышел с ним к народу, то на изумленные взгляды мужчин ответил:

— В Африке меня научили пользоваться копьем.

— И кто?

— Арабуты!

— Ну-у-у, — деловито протянул охранник Максим, — если они, тогда вперед!

Максим, несмотря на ранение в руку… ну как ранение — укус. Сумасшедшая баба здорово приложилась. Марина Николаевна, врач, промыла и перебинтовала как следует. Максим спросить у нее не решился… Но гвоздь насчет того, что он мог запросто заразиться через укус, плотно засел в мозг. Когда уже засобирались вниз, он отогнал паскудную мысль и первым вызвался на вылазку.

Аккуратно, чтобы не развалить собственную баррикаду, мужчины выбрались на лестницу и осторожно спустились до первого этажа.

Максим, как единственный вооруженный огнестрелом, смело шагнул вперед.

— А запах… — Левой рукой он зажал нос и огляделся. — Идите. Чисто.

Следом спустился Никодим, выставив вперед копье. За ним и все остальные. Замерли на лифтовой площадке, еще раз прислушались и огляделись. Тихо. Мертвые тела, разбитые двери и окна, стреляные гильзы и посередине всего этого хаоса возвышался станковый пулемет.

— Ужас… — не в меру громко высказался мужчина в костюме.

Никодим цыкнул на него, но было уже поздно. Господин, прислонившись к косяку, стал шумно хватать ртом воздух, при этом что-то бормоча себе под нос. Народ напрягся, переведя весь имеющийся арсенал в боевое положение.

— Да угомонись ты, — насел на него крепыш в свитере. — Услышат же…

На их безумное счастье вестибюль и коридор хранили полное молчание.

— Макс, видишь бандуру? — Никодим указал на пулемет.

Охранник кивнул.

— Этот… как его? Ред, паскудник, притащил от него две ленты, что ли…