Семен Алексеевич Быстрицкий, начальник Санкт-Петербургского Управления ФСБ РФ, держался долго. Он лично контролировал эвакуацию своих подчиненных по больницам и госпиталям. Семен Алексеевич все время находился в оперативном штабе МЧС, пока не почувствовал головокружение и боль в груди. Быстрицкого срочно увезли в академию.

В тот же день все питерские теле- и радиокомпании выделили максимум своего эфирного времени, чтобы в подробностях известить горожан об инциденте. Журналисты сообщали, что незначительное возгорание в подвальном помещении Управления ФСБ было быстро ликвидировано. Однако не обошлось без жертв. По данным оперативного штаба МЧС в результате чрезвычайного происшествия погибло двадцать восемь человек! Госпитализировано с различными степенями тяжести пятьдесят семь человек. Зданию нанесен незначительный ущерб. Создана специальная комиссия для расследования инцидента. К работе подключилась прокуратура. Губернатор взял расследование под личный контроль. Ему, конечно же, все поверили.

На следующий день, десятого сентября поступила уточняющая информация. На этот день в больницах и госпиталях города значилось девяносто шесть пострадавших… А уже одиннадцатого сентября голос одного из корреспондентов слегка дрожал, когда он произносил очередную цифру — двести сорок восемь человек. Но самая важная новость того дня заключалась не в возросшем количестве пострадавших, а в том, что доставленные в первый день больные умерли. Все до одного. Родственники были безутешны. Врачи разводили руками.

К вечеру одиннадцатого числа подключились столичные СМИ. Центральные каналы вели прямые репортажи из северной столицы. Корреспонденты метались от больницы к больнице, от ситуационного штаба МЧС к зданию ФСБ, выспрашивали, уточняли и доводили сведения до зрителей, слушателей, читателей…

Активная машина средств массовой информации раскрутила маховик ситуации до предела. Главная цель была достигнута — некоторые стали бояться. Но чего конкретно, не знал никто. Ответов не было.

Понимание, чего нужно бояться, пришло утром двенадцатого числа…

12–13 сентября 2013 года, Санкт-Петербург, улица Пострельная, дом 11.

В кабинете Владимира Петровича Елизарова, главного санитарного врача по Санкт-Петербургу, утром двенадцатого сентября собралось экстренное заседание. На повестке стоял всего один вопрос.

— Что это за дрянь? — Владимир Петрович пристукнул ладонью по столу и обвел присутствующих долгим холодным взглядом.

— Надеюсь, вы понимаете, что нам такая реклама ни к чему. Город может пострадать… — Главный врач перевел взгляд на представителя губернатора города. Тот молча кивнул. — Только начался учебный год, на носу выставки, форум… в городе полно иностранных туристов. Вы только подумайте — четыре с половиной тысячи человек! И это за одну ночь.

Владимир Петрович потянулся за стаканом с водой, рука его чуть заметно дрогнула.

— Пожар в здании на Литейном тут совершенно ни при чем… — с места подал голос заведующий Александровской больницей.

— Как вы догадливы, Павел Александрович, — перебил его главврач.