Скорее всего слуги будут различаться по жалованью и размеру имения, но с точки зрения праведности и любви между ними не следует проводить различия. Даже если слуга приступил к исполнению своих обязанностей сегодня, словам «новый слуга» следует придать смысл «мой слуга».
Разве это не Путь Господина и Слуги?
Ли Бо сказал:
«Небо и земля – путевой приют десяти тысяч вещей. Быстротечное время – вечный странник. Жизнь мимолетна. Она подобна сновидению[116]. Как долго продлится наше счастье? Древние зажигали лампы и развлекались в ночное время. В этом они были правы».
Слово вещи здесь подразумевает не только неживые объекты. Считается, что человек также является вещью[117]. Пространство между небом и землей – это приют на пути туда и обратно как для людей, как и для неживых объектов. В конце ни люди, ни объекты не остаются неизменными. Прохождение времени подобно бесконечному движению путника, а медленный круговорот весны, лета, осени и зимы продолжается без изменений на протяжении сотен поколений.
Тело подобно сновидению. Когда мы это видим и пробуждаемся, после нас не остается даже следа. Как долго нам еще суждено спать?
Древние видели смысл в том, чтобы зажигать ночью лампы и продолжать развлечения в темное время суток.
В этом человек может совершить ошибку. Развлечения должны иметь предел, и если они его имеют, в них нет ничего плохого. Тот, кто не соблюдает меры, сойдет с ума. Если человек не будет развлекаться свыше дозволенного, он не совершит ошибки. То, что мы называем пределом, – это рамки, которые существуют для всего. Подобно ровным участкам бамбуковой палки, развлечения должны иметь начало и конец. Выходить за пределы разумного нехорошо.
Дворцовая знать развлекается во дворце, самураи имеют свои самурайские развлечения, а священники имеют развлечения для священников. У каждого сословия должны быть свои развлечения.
Следует сказать также, что пристрастие к развлечениям других сословий означает выход за рамки ограничений. У дворцовой знати есть китайская и японская поэзия, а также духовые и струнные инструменты. Эти люди могут читать стихи и наслаждаться музыкой всю ночь напролет, и в этом не будет ничего плохого. Вполне понятно также, что самураи и священники также имеют приличествующие им развлечения.
Строго говоря, для священников не должно быть развлечений вообще. Говорят также: «По закону не просунешь даже иглу, а частным порядком пройдет конный экипаж»[118]. Это означает, что, принимая во внимание человеческие слабости и упадочное состояние мира, нам следует допустить, что священники также будут иметь развлечения. Встречаясь в ночной тиши, они также могут сочинять китайскую и японскую поэзию. Даже цепочки стихов вполне приличествуют их общественному положению. Однако им не подобает проявлять чувства при лунном свете и цветущих вишнях, а также с чашами саке в руках собираться вместе с молодыми в саду для любования полной луной. Но вот иметь небольшой камень для растирания твердых чернил и бумагу для каллиграфии не будет для священников плохим тоном.