Наставнику рассказали о том, что сановник княжества Лy Цзи Вэнь Цзы славится особой мудростью — прежде чем совершить какой-либо поступок, он трижды обдумывает его. Наставник не вознес похвалы этой мудрости: «Разве не теряет он время, совершая трижды то, что следовало бы совершить дважды?»

Наставник сказал: «Мудрым или глупым был сановник Нин У Цзы? В дни, когда княжество следовало Путем, его почитали мудрецом, но, когда княжество сходило с Пути, его поносили как глупца. Мудрость его не превосходила мудрости иных мужей, однако в глупости своей он превзошел их».

Находясь в княжестве Чэнь, Наставник сказал: «Не пришло ли время повернуть домой? Стоит ли двигаться дальше, если мои нерадивые ученики, приобретая изысканные манеры, одновременно холят в себе несдержанность и нерадивость? Стоит ли вести их дальше, если я уже не могу управлять ими?»

Наставник сказал: «Витиеватая речь, сладкая внешность, чрезмерная угодливость — вот три качества человеческих, которые мудрец княжества Лy Цзо Цюмин называет порочными. И я рад, что сам вижу в них порок. Затаить в сердце злобу, но скрыть ее под угодливостью — и это Цзо Цюмин почитал пороком. Я тоже отворачиваюсь с негодованием от этого порока».

Ученики Янь Юань и Цзы Лу расположились подле Наставника, ведя с ним беседу. Наставник предложил им: «Пусть каждый из вас расскажет о своих желаниях». Цзы Лу сказал: «Я бы хотел, чтобы мои друзья знали о том, что они могут воспользоваться моими колесницами, лошадьми и халатами на меху без опаски, что я рассержусь на них, если они их испортят». Янь Юань сказал: «Я хотел бы научиться не кичиться своими достоинствами и сдержанно говорить о своих успехах». Цзы Лу сказал: «А теперь мы хотели бы услышать о желаниях Наставника». Наставник сказал: «Я хочу, чтобы старики могли доживать свою жизнь спокойно, чтобы друзья могли довериться друг другу и чтобы малые дети были окружены заботой».

Конфуций сказал: «В службе своим родителям, где должно намеком увещевай их, но видя, что они не следуют намеку, будь почтителен и не противоречив. Если же тебе пришлось трудиться — не ропщи».

Наставник сказал: «Пока родители живы, не отлучайся далеко, а если придется уехать, сделай так, чтобы они не беспокоились: место пребывания непременно должно быть известно».

Наставник сказал: «Полагаю, что Юн достоин сидеть лицом к югу». И ученик Чжун Гун спросил Наставника о том, может ли тот сказать подобное о Цзы-сан Бо Цзы, и Наставник ответил: «Он тоже мог бы сидеть лицом к югу, его разум отворачивается от мелочного». Тогда Чжун Гун спросил: «Когда человек, пребывая на покое, хранит мудрость, а вернувшись к делам, отворачивается от мелочного, разве нельзя доверить ему управление? Но, если он откладывает в сторону мудрость, находясь на покое, и обращается к мелочам, совершая поступки, не окажется ли пагубным его легкомыслие?» Наставник ответил: «Юн, ты размышляешь верно».

Наставник сказал: «Человек от рождения прямодушен и если потом, став лжецом, остается цел, то это лишь по счастливой случайности».