Итак, первый «симптом развода» (замкнутое поведение в школе) хотя и взаимосвязан с семейным кризисом, но в действительности это «старый симптом», который возник из-за конфликтов объектных отношений еще в предэдипово время. То же самое можно сказать и о поведении ребенка по отношению к матери. Его реакции обусловливаются тем обстоятельством, что типичный для него образец социального поведения по отношению к посторонним базируется на его отношении к матери. Не вызывают удивления и результаты проективных тестовых обследований[101], показавших, что защитные механизмы Роберта находятся в стадии развития, характерной для двух-трехлетних детей: в них преобладает стремление к отрицанию, к проекции и расщеплению. Поэтому Роберт и был вынужден разрешить свой конфликт лояльности методом расщепления объектов – на хорошего отца и плохую мать.

То, что выбор Роберта пал на отца, имеет несколько причин. Во-первых, ему казалось, что отец готов к возврату в семью, но мать его вновь и вновь изгоняет. Во-вторых, мальчик идентифицировал себя с отцом, который и до развода слишком редко бывал дома. В-третьих, переживания развода активизировали в нем переживания старой разлуки с матерью и связанного с нею рождения брата. Таким образом, у него не только возникли агрессивные чувства к матери, но он избегал и ее прикосновений; вероятно, они напоминали ему (бывшую) интимность их отношений, которая по причине болезненных переживаний стала теперь казаться опасной. (В этих обстоятельствах отец становился чрезвычайно важным объектом, который должен был защитить ребенка от матери.) И наконец, мальчик опасался, что, не приняв целиком сторону отца, он потеряет его окончательно.

Польза подобной диагностики заключается в том, что она дает возможность установить дифференцированную идентификацию.

1. Прежде всего родители должны, наконец, внести окончательную ясность в свои отношения. Но, независимо от времени, которое займет подобный процесс, можно уже сейчас сформулировать цели консультации – в интересах развития Роберта и его брата:

• версии развода родителей, существующей у Роберта, необходимо противопоставить общую версию самих родителей, которая осложнила бы Роберту обвинение во всем одной только матери;

• конечно, для этого требуется больше одной беседы с Робертом. Здесь необходимы скрытые, так сказать, бессознательные послания родителей, и особенно – со стороны отца. Ведь до сих пор именно такие послания и подтверждали версию ребенка;

• речь идет о чем-то более важном, чем о внушении ребенку некоторых познаний. Прежде всего, следует ослабить динамический момент расщепления, то есть избавить ребенка от его конфликта лояльности.

2. Нужно выяснить, существуют ли в семье условия для непосредственного выражения агрессивности Роберта, что способствовало бы приостановке дальнейшего процесса расщепления.

3. Отчуждение по отношению к матери, как установило диагностическое обследование, в данном случае не является реакцией переживания в чистом виде, это всего лишь усиление или расширение уже имевшейся симптоматики, которая связана не непосредственно с ситуацией развода, а возникла за много лет до него. Поэтому для Роберта недостаточно одной только консультации родителей. Чтобы ему помочь, необходимы