Сам просматриваю свободные баллы у членов нашей небольшой экспедиции. Поняв, что ни у одного из нас, их не хватает для полноценного развития навыков управления самолётами, на ходу меняю концепцию. Мы все полетим на транспортнике. А истребитель Вихров обозначит, как проблемный. Мол, пришлось его бросить из-за неполадок с управлением.
Усмехаюсь, поняв, что в ином случае, вся затея с пленными была бы явно шита белыми нитками. Как бы он смог добраться до Самары на одном истребителе, прихватив с собой пачку пленников? К крыльям бы их привязал? Хорошо, что сейчас возникла проблема с баллами, иначе нас скорее всего, сбили бы на подлёте.
Когда встаю, чтобы сделать себе кофе, слышу звук телефонного звонка. Мелодия играет на спутниковом телефоне, бывшем у охранников этого места. Матерясь, бегу в жилой блок, где находится пленник. На то, чтобы разбудить его и коротко поставить задачу уходит секунду пятнадцать. Когда тот кивает, что мол, всё понял, отвечаю на звонок и прикладываю телефон к его уху. Сам внимательно слушаю. На той стороне сразу же начинают кричать.
— Вы двое дебилов! Что у вас там происходит? Почему сейчас открылись ворота ангара?
Бывший сторож базы, судя по его лицу, впечатлён экспрессивными воплями. Слегка дрожащим голосом отвечает.
— У нас проверяющий приехал. С пленниками. Готовится вылетать. Я могу спросить — а вы кто?
Две секунды молчания, после чего Освальд рявкает.
— Твоё высшее начальство, тупая обезьяна. Дай трубку вашему «проверяющему», пусть подтвердит.
Оглядываюсь на уже стоящего в дверях Вихрова и после того, как пленный угукает в телефон, перемещаюсь к нему с аппаратом в руках. Дальше следует короткий диалог, во время которого пилот излагает нашу версию. Уже обновлённую — пока они шли сюда из соседнего жилого блока, «Уран» успел парой фраз обрисовать внесённые в план изменения.
На мой взгляд всё проходит гладко. Да, немец матерится и костерит технику, а заодно и Сергея, который по нашей легенде, вообще ни в чём не виноват. Но вроде удовлетворяется ответом о том, что пилот ранен и поэтому связь при помощи чипа может не работать. Хотя, одновременные сбои в работе истребителя и дрона, скорее всего вызывают у него вопросы, Освальд это никак не показывает. Единственное отданное распоряжение — дать знать, когда самолёт будет в двадцати-тридцати километрах от базы в горах.
Пилот решает проявить инициативу и задаёт вопрос о системе ПВО, на что получает ещё одну матерную тираду. Между ругательствами, собеседник вклинивает фразы о том, что все самолёты на подземной базе, по умолчанию считаются «своими», пока этот статус не изменён. После чего снова сбрасывает звонок. Похоже, для Освальда это и есть нормальное завершение разговора.
Дальше остаётся только ждать. Остальные снова отправляются спать, а я варю себе кофе и сижу на кухне, дымя сигаретой. Прогоняю в голове наш план. Хотя это сложно назвать детализированным планом. Скорее общий концепт — прилететь, раздолбать всё, что вылезет наружу, подорвать вход и разнести в мясо всех, кто внутри. Ключевой момент — чтобы их «сверх» не оказался готов к моменту нашего прибытия. Иначе вся идея немедленно накроется и нас самих порвут на куски. Возможно, в буквальном смысле.