— Машенька, не сердись, — быстро начинает тараторить мать, пока я тащу ее по коридору. — Я не говорила тебе раньше, потому что хотела, чтобы это был сюрприз.

— Сюрприз!? — я резко останавливаюсь, дойдя до гостиной. — Мама, это полный бред! Ты не можешь выйти за него замуж!

— Почему это не могу?

— А как же папа?

— Твой папа умер, Маша, — шипит сквозь зубы. — А наша с тобой жизнь продолжается. И я думаю в первую очередь о тебе!

— Обо мне!? Мне не нужна никакая новая семья! Тем более Громовы!

— Да? — упирает руки в боки. — А за свой институт ты чем платить собралась?

— Мне до института еще целый год в школе учиться! К тому же я рассчитываю поступить на бюджет.

— А если не поступишь? Умных детей много, а бюджетных мест мало. Маша, мы в проблемах по горло! Твой отец отправился на тот свет и оставил нам кучу долгов! Ты знаешь, что мы уже три месяца не платим за коммуналку? Нам скоро отключат свет и воду!

Ее последние слова поражают меня настолько, что я теряю дар речи. А родительница тем временем продолжает:

— Твой любимый папочка таких дел перед смертью наворотил, что мне вовек не расплатиться! Громов — наш единственный шанс выбраться из болота!

— Не говори так про папу, — выдавливаю могильным голосом.

— Что не говори? Ты многого не знаешь, Маша! Твой отец набрал долгов и отошел на тот свет, а я теперь расхлебываю!

Я стою, словно ведром ледяной воды облитая. Слишком много шокирующей информации за последний час.

— То есть, ты выходишь замуж за Громова только из-за денег? — спрашиваю, помедлив.

Мама поджимает ярко-красные губы.

— Почему сразу из-за денег? Сергей — очень интересный мужчина. Он, безусловно, успешен, но дело не только в этом.

— А в чем, мам?

Родительница открывает рот, порываясь что-то ответить, но, видимо, не находит слов, поэтому захлопывает его. Я горько хмыкаю, давая понять, что мне и так все ясно.

— Я не перееду сюда жить. Я останусь в нашем доме. Тут десять минут пешком, поселок охраняется. Со мной ничего не случится, если я буду жить там одна.

— Нет, — категорично заявляет. — Я сдала наш дом. В понедельник уже заедут жильцы.

— Что????

— Что слышала, — задирает подбородок кверху. — Завтра же мы начинаем переезд сюда, а наш дом я буду сдавать в аренду.

По коридору слышатся уверенные шаги двух мужчин, и уже через секунду перед нами возникают Громовы. На лице Сергея Юрьевича читается жесткость. На лице Данила злость. Очевидно, их разговор тоже был тяжелым.

— Ну что же, семья, — басит Громов-старший. — Пойдемте праздновать мой юбилей. Сейчас еще объявление гостям сделаем и пригласим всех на свадьбу.

Мама берет под руку своего новоявленного жениха и направляется с ним на выход из дома. Мы же с Данилом остаемся стоять вдвоем. Как только за родителями закрывается дверь, тяжелый взгляд парня ложится на меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Лучшая защита — это нападение.

Поэтому я резко разворачиваюсь к Данилу и, уперев руки в бока, принимаю воинственную позу.

— Друзьями мы точно не будем, — грозно выпаливаю первое, что приходит на ум. — И уж тем более братом и сестрой.