Бадди развалился на диване с книгой в руках. Он ничего не сказал – обиделся на то, что Маккалеб закрыл перед ним дверь в кабинет, да еще и заперся. Извиниться?.. Нет, оставим все как есть. Бадди не в меру любопытен насчет настоящего и прошлого Маккалеба. Может быть, теперь сообразит.

– Что читаешь? – спросил Маккалеб.

– Книгу, – ответил Локридж, не поднимая головы.

Маккалеб улыбнулся про себя.

– Вот телевизор, если хочешь посмотреть новости.

– Новости закончились.

Маккалеб посмотрел на часы. Полночь. Он и не заметил, как пролетело время. Такое с ним бывало часто. В Бюро, когда он быв всецело поглощен расследованием, то нередко работал без обеда или допоздна, не замечая этого.

Он оставил Бадди дуться и вернулся в кабинет. Снова с грохотом захлопнул дверь и запер ее.

Перевернув страничку блокнота, Маккалеб открыл папку с материалами дела, вытащил документы и аккуратно разложил на столе. Причуда, конечно, но он никогда не любил просматривать дела, переворачивая страницы одну за другой. Ему нравилось держать каждый отчет в руках. Нравилось разглаживать уголки листков. Маккалеб отодвинул папку и начал внимательно читать следственные резюме в хронологическом порядке. Вскоре он полностью погрузился в расследование.

Анонимное сообщение об убийстве поступило на пульт участка Западный Голливуд управления шерифа округа Лос-Анджелес в полдень в понедельник первого января. Звонивший мужчина сказал, что в квартире 2Б в апартаментах «Гранд-Ройял» на Суицер-авеню близ Мелроуза лежит мертвец. Информатор повесил трубку, не назвавшись и ничего больше не добавив. Поскольку звонок поступил на пульт по одной из неаварийных линий, он не записывался, а определителя номера на аппарате не было.

Двое патрульных отправились в квартиру и обнаружили, что входная дверь слегка приоткрыта. Не получив ответа на стук и звонки, патрульные вошли в квартиру и быстро установили, что сведения анонимного информатора точны. Человек в квартире был мертв. Патрульные, пятясь, вышли из квартиры и позвонили в отдел убийств. Дело поручили Джей Уинстон и ее напарнику Курту Минцу.

Далее шел рапорт об опознании жертвы. Эдвард Ганн, сорока четырех лет, сезонный маляр. Холост, в квартире на Суицер-авеню жил уже девять лет.

Компьютерный поиск на предмет существования уголовного досье или известной преступной деятельности установил, что Ганна не раз осуждали за мелкие преступления – от подстрекательства к проституции до бродяжничества. За управление автомобилем в нетрезвом виде его арестовывали дважды в течение трех месяцев до смерти, включая вечер тридцатого декабря. Тридцать первого он заплатил залог и был освобожден, а менее чем двадцать четыре часа спустя найден мертвым. Шесть лет назад Ганна арестовали и допрашивали в связи с убийством, но позже освободили, не выдвинув никаких обвинений.

Согласно следственным отчетам, вложенным Уинстон и ее напарником в материалы дела, следов ограбления Ганна или его квартиры видно не было; таким образом, мотив убийства оставался неизвестным. Другие жильцы восьмиквартирного здания заявили, что в новогоднюю ночь никакого шума в квартире Ганна не слышали. Впрочем, любые звуки, какие, возможно, раздавались из квартиры во время убийства, скорее всего были заглушены грохотом вечеринки, устроенной соседом снизу. Празднество затянулось до утра первого января. Ганн, по словам нескольких опрошенных участников, на вечеринке не присутствовал и в число приглашенных не входил.