В этом отношении троцкисты как союзники были бы весьма реальной силой, но идеологическая пропасть между «левыми» и «правыми» была той мертвой зоной, куда не осмеливались вступить ни доктринеры-бухаринцы, ни идеалисты-троцкисты. Редкие лица из обеих групп поднимались выше обеих доктрин в смысле понимания исторических перспектив. Борьба шла не за ленинизм, а за власть — ни левые, ни правые этого не понимали. Сталин это понимал отлично. Поэтому, цепляясь за буквы ленинизма, и левые и правые стремительно падали на дно, а Сталин столь же стремительно шел к вершине власти. Ее он достиг ровно через год, в декабре 1929 года, когда впервые вся страна прочла на страницах «Правды»: «Сталин — вождь партии и лучший ученик Ленина». Это было как бы юридической документацией исторического переворота…

Когда начались массовые высылки, особенно высылки руководящих лидеров, троцкисты радикально изменили тактику. С ведома или без ведома своего руководства, но они в своей массе прекратили открытую борьбу против «партии» и перешли к нелегальным методам. Да и открыто бороться против сталинского ЦК сейчас было практически невозможно. Уже XV партийный съезд объявил проповедь троцкизма несовместимой с пребыванием в партии. Поэтому тот, кто принадлежал ранее к троцкистам, а теперь хотел оставаться в партии или вернуться в партию, должен был публично объявить (видные троцкисты — в печати, рядовые — на партийных собраниях), что они признают «генеральную линию» правильной, Сталина вождем, а Троцкого врагом партии.

Для троцкистов это было тяжелой и противной их натуре задачей. Все-таки они вынуждены были так поступать, так как другого пути обратно в партию не было. Хотя Сталин относился с подозрением к их возвращению или покаянию, но в тот период это было ему выгодно в борьбе с бухаринцами. Поэтому троцкистов массово восстанавливали в партии, возвращали из ссылки и которые из них вновь выдвигались на руководящие посты. Упорствовал только Троцкий и несколько его лучших друзей. Однако большинство троцкистов признало Сталина только на словах, чтобы на деле бороться и дальше за дело Троцкого.

Троцкисты этого толка были почти во всех звеньях органов государственного управления, за исключением самого партийного аппарата и органов политической полиции. Несмотря на тотальный разгром, последовавший за «планом Маленкова», троцкисты имели сильнейшее влияние и среди московского студенчества. Почти половина состава преподавателей общественных наук в московских вузах была из бывших или настоящих троцкистов, другая половина была явно бухаринская. Меньше всего было влияние троцкистов в рабочей среде, еще меньше — в крестьянстве. Там и здесь господствовало пробухаринское настроение.

Я уже сказал, что вернувшись в партию или открыто покаявшись в своих «грехах», троцкисты изменили тактику борьбы со Сталиным. Они создали свои собственные группы и кружки, которые вербовались исключительно из коммунистов и ставили своей целью развертывание нелегальной работы как в партии, так и среди рабочих. Соответственно, были выработаны и методы работы: в партии вести индивидуальную обработку членов партии в антисталинском духе, в рабочей среде вести нелегальную работу путем массового и систематического распространения прокламаций, листовок и лозунгов.