— Нет, спасибо, пожалуй, одной достаточно. А то разнюниться тянет.

Понимаете, мне нравился Ян. Он был стоящим человеком. Удавила бы эту тварь, которая его убила!

— Думаю, Кальдер Джексон разделяет ваши чувства, — сказал я.

Она подняла взгляд. Ее лицо, отлично сохранившееся для пятидесяти лет, исполнилось неподдельного участия.

— Кальдеру будет страшно недоставать Яна. Не так много вокруг ветеринаров, которые не только пускают целителя на свой порог, но и обращаются с ним как с коллегой. У Яна не было профессиональной ревности. Это большая редкость. Очень хороший человек. От этого еще хуже.

Мы вновь вышли на промозглый ветер, и я в тот день проиграл пять фунтов, о чем Лорна Шиптон обязательно наябедничала бы дядюшке Фредди, если бы узнала.

Две недели спустя по приглашению Оливера Нолеса я еще раз посетил его хозяйство в Хартфордшире, и хотя снова было воскресенье и еще стояла зима, атмосфера в поместье разительно изменилась. Там, где раньше все погружено было в тихую зимнюю спячку, теперь пробудилась недремлющая суета и рвение; где рассеянно бродили по загонам матки с жеребятами, теперь неспешно разгуливали толпы кобыл с огромными животами.

Посев приближался к жатве. Жизнь поспела, вот-вот она появится на свет, а во тьму упадут новые семена. Я не был, строго говоря, сельским ребенком (десять акров лесистого холма в Суррее), и для меня рождение животных оставалось чудом и праздником; для Оливера Нолеса, по его словам, это служило постоянным источником беспокойства, прибылей и потерь.

— Полагаю, — откровенно сказал он, сопровождая меня в первый большой двор, — что к одной вещи я мысленно не подготовился: к значению жеребят, которые должны будут здесь родиться. Я имею в виду... — Он обвел рукой терпеливые головы, выглядывающие над рядами нижних дверок. — ...Этих кобыл предназначали для лучших жеребцов. У них легендарные родословные. Они — история. — Его благоговение было почти ощутимо. — Вы понимаете, я не сознавал, сколько тревог они мне принесут. Мы всегда старались делать для жеребят все, что могли, мы ведь обязаны, но если какой-нибудь умирал, это не было трагедией. А с этими... — Он виновато улыбнулся. — Мало, оказывается, просто приобрести Сэнд-Кастла. У нас должна быть очень прочная репутация, чтобы нам доверяли содержание элитных племенных кобыл.

Мы с ним прогуливались вдоль ряда денников, и он описывал мне в деталях происхождение каждой кобылы, к которой мы подходили, и жеребенка, которого она вынашивает, и даже на мой непросвещенный взгляд это звучало так, словно все победители Дерби и Оукса за прошедшую половину столетия имели отношение к грядущему поколению.

— У меня не было сложностей с продажей номинаций Сэнд-Кастла, — говорил хозяин. — Даже по сорок тысяч фунтов. Я мог выбирать в какой-то мере, какую кобылу принять. Так странно было отказываться от кобыл, которых я считал неподходящими!

— Нет ли искушения, — ненавязчиво поинтересовался я, — продать больше сорока мест? Чтобы... э-э... принять сверх нормы взнос... не облагаемую налогом наличность... по-тихому?