— Нет, ваше величество.

— Ш-што ш-ш, проверим.

Глаза змеи вдруг вспыхнули фиолетовым сиянием, словно она хотела просветить меня насквозь, чешуйчатая голова стала медленно опускаться. Готовый в любой момент кинуть в нее песок, я как бы между делом приподнял руку. Давай же, еще чуть пониже!

Вуивра вперила взгляд в мою грудь, как раз туда, где под броней висел амулет, на секунду замерла и резко поднялась. В ее взгляде мелькнуло удивление. Блин, ведь почти получилось. Как ей удалось меня раскусить?

— Когда освободиш–шь ее, — снова зашипела змея, но теперь ее тон изменился, в нем явно появилось уважение, — отправиш–шься бороться с тьмой, люмен?

Я чуть не поперхнулся от неожиданности, однако сдержался и лишь поднял брови, демонстрируя, что удивлен ее осведомленностью.

— Мои глаз–за не ведают преград. Я виш–шу кулон светлого призыва под твоей одеш–шдой. Но ты не ответил, будеш–шь ли воевать с темными.

— Конечно. Но сначала нужно спасти Марусю.

— Ш-што ш-ш, я отпущ–щу тебя, — черный раздвоенный язык на мгновение замер, королева задумалась. — И сохраню твой ш-шекрет. Но ты должен пообещ–щать мне кое–ш–што.

— Слушаю, ваше величество.

— Темные пох–хитили красный камень из моей короны. Чудеш–шный карбункул. Ты найдеш–шь его и вернеш–шь мне. На награду я не пош–шкуплюсь.

Получено задание: Вернуть красный карбункул Вуивре, королеве змей

Ясно, моего согласия тут никто спрашивать не собирается.

Она красноречиво посмотрела в сторону, и я невольно проследил за ее взглядом. На земле, у самой стены пещеры, лежал мой клеймор. Готов поклясться, что пять минут назад его здесь не было. Фокусница, мать ее…

— А мои друзья? — спросил я, поднимая меч.

— Ты ш-шкоро их увидиш–шь.

С этими словами она повернулась к озеру. Мгновение — и оливковое тело исчезло под водой. А я остался стоять, задумчиво глядя вслед королеве.

Получасом позже мы снова шли по той же тропе. Леху с Верлимом королева посещением не удостоила, видимо, решила, что разговора с люменом будет достаточно. Диоген же, как выяснилось, за подмогой не улетел, пристроился на уступе горы и, прикинувшись кустом, ожидал развития событий.

— Странные твари эти змеи, в яму какую–то засунули. Я уже мысленно готовился к смерти, а тут на тебе, иди на все четыре стороны. Даже оружие не отняли, — пробубнил Верлим, перекидывая топор с одного плеча на другое.

— Чего тут странного, походу, мы не прошли кастинг у их повара, — усмехнулся Леха. — Ты — мелкий, я — костлявый слишком, Рокот… — видимо, не придумав для меня кулинарного изъяна, он почесал затылок и спросил: — Димон, а ты что думаешь?

— Да какая разница, главное, снова в западню не попасться, — отмахнулся я.

В самом деле, не рассказывать же им о реальной причине нашего освобождения? То, что я люмен, пока должно оставаться тайной за семью печатями. Даже для моих друзей.

Тропа то поднималась вверх, то спускалась между скал, и вскоре мы подошли к Столбам Скорби. Вблизи они впечатляли куда больше, чем издали. Основание засыпано грудой мелких камней, и над ними, как над курганом, высятся два обелиска метров по тридцать каждый. На гранях высечены непонятные символы — возможно, буквы древнего гномьего языка или защитные руны. Вершины, сделанные в виде пирамид, сияют золотом.