— Почему вы так решили?

— Потому что это сработало. Мы стали перехватывать инициативу. Захватили некоторых его людей, нескольких даже взяли живыми. Допросили. Несколько продвинулись вперед. Так и действовали, постепенно подбираясь к нему.

— Неужели этот Пилгрим все время пребывал в бегах? — поинтересовался Трэвис, но тут же сам сообразил, каков будет ответ. — Ох!

— Театерштрассе, семь, — подтвердила Пэйдж, видя, что он и сам все понял. — Весь его замысел оказался накрепко связанным с определенным местом. Конечно, задним числом говорить легче, но в принципе мы могли и раньше подумать о Цюрихе… ну, по крайней мере о Швейцарии. Информационная безопасность — как нигде больше на земле. Нет места, где можно было бы лучше укрыть серьезное, дорогостоящее предприятие. Мы выяснили его местонахождение 17 мая 2005 года и тут же нагрянули туда, чтобы накрыть его на месте. Он все же ускользнул, но в такой спешке, что даже бросил «Шепот» вместе с некоторыми своими людьми, которых мы захватили и заставили говорить. Почти все, что нам известно об этом месте, выведано от них. Они поведали нам, что назначение Театерштрассе, семь, далее я цитирую: «…постоянно препятствовать попыткам «Тангенса» ограничить всемирное влияние Аарона Пилгрима». А еще от них нам стало известно, что это не просто здание. Это оружие. И когда мы явились туда и остановили его, оставалось всего три часа до приведения этого оружия в действие.

Повисла тишина. Был слышен лишь гул моторов и мягкое трение воздуха за окном.

— Три часа, — произнес Трэвис.

— Три часа.

— В это очень трудно поверить.

— Да, — сказала Пэйдж.

— Невероятно.

— И тем не менее есть факторы, позволяющие счесть это правдоподобным. В последние несколько месяцев перед обозначенным им сроком его люди проявляли необычайную активность, приобретая здесь и там припасы и предметы первой необходимости в таких масштабах, что этого трудно было не заметить. В то же самое время Пилгрим знал, что мы идем по следу и подходим все ближе. Ясно, что при этом он несколько заторопился, утратив отчасти осторожность, присущую ему до тех пор. Все это помогло нам.

— Все понятно, но три часа… — Трэвис покачал головой. — Знаю, всякое дерьмо случается, но таких совпадений почти никогда не бывает.

— Альтернатива выглядит еще менее вероятной. Тогда получается, будто он сам захотел, чтобы мы нагрянули туда, выставили его из убежища, в котором он десятилетие вынашивал свои планы, и заставили бежать, бросив при этом даже «Шепот», который он за это время наверняка привык считать чем-то вроде своего второго мозга. Да он скорее согласился бы лишиться глаз и ушей, чем этого предмета.

Эти доводы прозвучали убедительно.

— Таким образом, четыре года назад Театерштрассе, семь оказался под контролем «Тангенса», — проговорил Трэвис. — Я так понимаю, ваши люди внимательно изучали все, что наворотил Пилгрим там, внутри.

— Круглые сутки, семь дней в неделю — с того момента, как мы туда попали.

— Ну и какого рода это оружие? Как оно действует?

— Знаете, почему мы туда летим? По той простой причине, что даже сподвижники Пилгрима не имели об этом ни малейшего представления. Впрочем, как и мы.