— Щас прям! — покраснел Сашка, — У тебя вон Лида есть!

Никифоров долго ехидно глядел на друга а потом протянул:

— Да, лааадно! Сааашенька, а ты мне ничего не хочешь рассказать?! — от меда разлитого в его голосе становилось тошно. Сашка угрюмо буркнул:

— Нет!

— Ну, нет, так нет, — неожиданно легко согласился Никифоров. — Пойдем, там Кушнир в честь тебя митинг собирает. Ну, и сам скажешь что-нибудь.

— А может не надо? Пусть комиссар и говорит.

— Надо, Саш. Девчонки ждут. Да и ты же знаешь Степана Абрамовича, он с тебя не слезет.

Сашка обреченно стал надевать шинель. Раз митинг, то значит, всех на улице построят. Эту любовь предков устраивать агитацию по любому поводу Сашка никак не мог понять. Зачем что-то говорить, когда люди и так заряжены на войну! Но политработникам виднее, да и мнения его никто нее спрашивал. Его появление на крыльце вызвало радостный гул, а потом взлетающий ввысь, в морозное небо пронзительный крик «Ура»! Сашка смущенно смотрел на этих восторженных девчонок и взрослых мужчин, а на глаза сами наворачивались слезы. Он поймал пронзительный взгляд Иды. Ему было стыдно перед ней, что о них с Зиной в газете нет ни слова. Парень боялся увидеть в ее глазах осуждение и презрение, а увидел только искреннюю радость и теплую дружескую поддержку. Такую же, как от Петра, от майора Максимова, от старшины Кандыбы, от Исы Харуева и Алексея Тихонова, а так же их ребят, обеспечивающих охрану КБ и курсов при нем. И от Миля с его инженерами, которые стояли позади курсанток. Михаил Леонтьевич поднял над головой газету и, ткнув в нее пальцем, сжал кулак в жесте «Рот фронт». Сашка улыбнулся и ответил ему так же. Чем вызвал еще один крик «Ура» раздавшийся от собравшихся.

А через три дня капитана Стаина вызвали на КПП, где его ждал пехотный старший лейтенант. Представившись, он потребовал у Сашки документы и, убедившись, что перед ним действительно капитан Стаин, сказал:

— Принимайте пополнение, товарищ капитан, — и махнул рукой в сторону стоящего неподалеку от ворот старого обшарпанного автобуса.

— Б…! — вырвалось у парня. Он стал замечать, что в последнее время мат становится неотъемлемой частью его лексикона. Вот получил бы он по башке, услышь его генерал Терещенко или подполковник Пьяных. А может и не получил бы. Ибо причина такой реакции была вполне себе уважительной. Открылась дверь автобуса и оттуда на мерзлый укатанный наст стали выпрыгивать Настя Федоренко в шинели не по размеру и ушанке смешно натянутой по самые брови, братья Поляковы, с интересом оглядывающиеся вокруг, Игорь Бунин, еще один Сашкин одноклассник, Лена Волкова и последним, понурив голову, спустился Колька Литвинов.

[i] Дми́трий Алексе́евич Полика́рпов — в указанное время был Председателем Всесоюзного комитета по радиофикации и радиовещанию при Совете народных комиссаров СССР и по совместительству заместитель начальника Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б).

[ii] Вади́м Святосла́вович Синя́вский — основоположник советского спортивного репортажа, радиокомментатор. С сентября 1941 года на фронте. Вел радиорепортажи в рубрике «Говорит Западный фронт». 7 ноября 1941 года вел репортаж с Парад на Красной площади. В 1942 году, будучи в Крыму, в осажденном врагом Севастополе был тяжело ранен, потерял левый глаз. В ноябре 1942 года вел радиопередачи из Сталинграда, развенчивая немецкий миф о взятии города. За что был объявлен личным врагом Геббельса и всей Германии. В общем, человек-легенда.