Пес зарычал.

— Интересно, кто это сейчас здесь ходит?

Из-за сарая с ревом выскочили два кота.

Султан дернулся было, но сдержался. Команды атаковать наглецов не было.

— Вот оно что. Твои закадычные друзья.

Султан оскалился, ясно показал, что он сделал бы с такими друзьями.

— Фу, Султан, не дергайся. Мы здесь в гостях, а они вроде как хозяева.

Коты исчезли в бурьяне. Султан успокоился.

Галдин затушил окурок, взглянул на небо. Мелкие капли дождя тут же ударили ему в лицо.

— Все-таки полило. Домой, Султан!

Они побежали к хате.

С крыльца были слышны голос комментатора футбольного матча и возмущенные возгласы Дуневича. Вадим присел на скамью, Султан устроился рядом. По поведению пса можно было с уверенностью утверждать, что поблизости никого из людей, да и животных не было.

Галдин вновь посмотрел на часы. 21.40. Время тянулось слишком уж медленно.

Дождь усилился и начал захлестывать крыльцо. Человеку и собаке пришлось зайти в дом. Это произошло как раз во время перерыва.

Галдин сварил другу сосиски, привезенные из гипермаркета, подогрел мятую картошку Марии Алексеевны, налил в рюмку сто граммов.

— А ты? — спросил Дуневич.

— Мне сначала собаку накормить надо.

— Так дай ей сосиски.

— Нет, Славик, нельзя. Султан привык к другой пище.

Из отдельного пакета Галдин высыпал в кастрюлю корм для собаки, сварил его, выложил полученный продукт в большую миску и поставил на подоконник остывать. Султан все это время сглатывал слюну. Академик Павлов был прав насчет рефлекса. Когда хозяин поставил миску на пол, Султан подошел к ней и начал медленно есть.

В это время Галдин приготовил ужин себе.

Когда он вымыл посуду, Дуневич воскликнул:

— Слава богу, хоть в концовке не обделались.

— Что наши?..

— Победили. За пять последних минут забили два гола. И то паренек, которого тренер впервые выпустил со скамьи запасных. Вот тебе и профи. Глаза бы мои на них не смотрели!..

— Не смотри.

— Не могу. И знаю, что проиграют, особенно когда выходят на солидные команды, а все одно жду матча. Это зависимость, Вадим.

— Лучше такая зависимость, чем наркотическая.

— Что-то участковый не звонит. Может, нажрался с Гвоздем вусмерть и забыл обо всем на свете? Такое бывает. Я как-то, конечно, когда еще на ногах был, пошел на село к Володе, напарнику моему. У того день рождения был. Пили самогон. Так, хреновенький. Пол-литра скушали, и ни в одном глазу. Что за хрень, думаю? Добавил еще домашнего вина. Закусили, поговорили, расходиться стали. Пошел и я. Не поверишь, помню только, как добрел до администрации. Потом полный провал. Но что самое интересное, очнулся у себя на хате, правда, в сенях. Видимо, дальше идти сил не хватило. На автопилоте добрался. А это шесть километров. Как шел, встречался ли с кем, говорил ли о чем, ни хрена не помнил. Ленка смеялась, рассказывала, как я на крыльцо попасть не мог. То влево меня уводило, то вправо. Так что если Борисов и Гвоздь нажрались, то можно и не ждать звонка.

Галдин покачал головой и заявил:

— Нет. Борисов не похож на алкаша, который может напиться до чертиков. У него задание.

— А я похож был? Да меня пьяным на деревне единицы видели, а на селе — вообще никто.