— Пока он движется к городу, но неизвестно, зайдет ли в него. А до Переславля брать наркоту нельзя. Курьеры сдадут только Мурадова, Сухобоков же вывернется.

— Так что вы предлагаете?

— Я неплохо знаю тебя и Снегирева. Вам плевать на проблемы наркоконтроля, как, впрочем, и парням Валиева. Какой бы приказ ни последовал из Москвы, вы все равно пойдете на штурм. Я прав?

— Так точно!

— Не сомневался в этом. В общем так. Я говорил с руководством нашего министерства и заместителем директора Росгвардии. Мы решили, что если ведомство Харанова попытается изменить план работы, то ты не должен будешь получить такой приказ.

Галдин улыбнулся и спросил:

— Значит, я должен буду поддерживать связь только с вами?

— Еще с Тагуровым, возможно, с сотрудником центрального аппарата Росгвардии полковником Кудиновым. При выходе на связь использовать специальный код «ноль-ноль три».

— А Старков об этом знает?

— Думаю, что уже в курсе.

— Как же операция наркоконтроля?

— У Харанова достаточно возможностей для того, чтобы взять товар, курьеров и людей Сухобокова без доведения финала операции до полнейшего абсурда, когда все может перевернуться с ног на голову. Ты все хорошо понял?

— Так точно, товарищ полковник!

— Удачи! Держи меня в курсе.

— Обязательно. До связи.

Валиев, шедший рядом с Галдиным, спросил:

— Чего там у вашего начальства?

— Не только у нашего. У всех карусель завертелась.

— Причина?

— Узбекский наркобарон решил бросить Сухобокову не только обычную партию, но и еще целую тонну кокаина.

— Ни хрена себе! Откуда столько денег у этого барона?

— Так он торгует не смартфонами и не подержанной одеждой в секонд-хенде.

— И что? Наркоконтроль решил взять руководство всей операцией в свои руки?

— Своей операцией. На наши проблемы им наплевать. Еще бы! Такую партию накрыть. Какое дело Харанову до того, что у нас девушка в заложниках?

— И что решили?

— Действуем по отработанному плану, игнорируем распоряжения, исходящие от главного управления по контролю за наркотой.

— Чья работа? Нашей группы?

— И Росгвардии.

— Это что-то новенькое. Не припомню, чтобы силовые ведомства вступали в такое противоречие.

— Какое противоречие, Алим? Товар возьмут. Его уже пасут. Повяжут курьеров и людей Сухобокова. Поругаются генералы между собой. Президент вмешается, быстро всех примирит.

— Да, это без вопросов.

— Так что работаем по плану. Но теперь при вызове перед позывным должен проходить код «ноль-ноль три». Не будет его, не отвечать.

— Это кто придумал?

— Сообщил Серданов. А придумал?.. Черт его знает. Да и надо оно тебе?

Группа Галдина остановилась в пятидесяти метрах от позиции охранника восточного сектора. Вадим и Валиев хорошо видели бандита Вьюна, вооруженного карабином «Сайга». Они отметили, что дозорный не слишком обременял себя службой. Он ходил по дороге и курил. Карабин висел у него за спиной. Но в руке этот тип держал радиостанцию.

К нему можно было бы подобраться по балке, если бы она почти у самой дороги не была пересыпана кучей песка. Скрытно от охранника преодолеть этот барьер вряд ли удалось бы. Стрелять же по конечностям было опасно. Вьюн и раненный в ногу или руку вполне мог подать сигнал опасности.