Не надо, говорю! — но было поздно, около тридцати сантиметров моих волос оказались на полу, введя меня в крайний ступор.

Я присела на корточки, сжав в руках упавшие светло-русые локоны и слыша над собой тяжелое дыхание профессора, которого, кажется, первый раз доводили до белого каления. У меня снесло крышу. Я вбежала в комнату Джейса и бросилась к аквариуму с рыбками и решила их перекормить, высыпав все содержимое первой попавшейся под руку банки с хлопьями.

Джейс вбежал за мной и схватился за свою голову, с безумием в глазах смотря на меня.

— Дура! — крикнул он, после чего подошел ко мне ближе и перекинул через свое плечо, перед этим нас по-обычному шибануло током, я, кажется, эту энергию уже и замечать перестаю, словно родную стихию.

— Ааа! — закричала я, обнаружив в холле всех своих соседей, даже удивленных Винтика и Шпунтика, покой коих мы умудрились нарушить. — Куда ты меня тащишь?!

— Увидишь, — усмехнулся он, чуть подбросив меня на плече, как мешок картошки, и потащил в коридор, потом по лестнице, где я уже замолчала, чтобы не привлекать лишнее внимание, которого и так было чрезвычайно много.

— Козел! Ненавижу вас, профессор Даньелз! Я буду жаловаться! Хотя кому жаловаться? Вашему отцу-ректору? Что ж за несправедливость-то такая? Да на мою бедовую головушку? Хотя признаю, сама виновата была, не смогла оставить все как есть, решила воспротивиться стандартам, — ворчала я под периодическое улюлюканье вымышленных то ангела, то чертенка.

— Что ж ты такая вредная, а? Ведь я даже тебе ничего плохого не сделал, — возражал мне преподаватель, вообще не обращая внимание на взгляды студентов, которые видели полуобнаженную девицу, то есть меня в одной хлопчатобумажной пижаме, и профессора, водрузившего на себя этакую тяжесть. — Вообще не нормальная… рыбки-то тебе что сделали?

— Я была в состоянии аффекта! Тем более ничего страшного с твоими рыбками от передозировки еды не случится.

— Это была не еда, глупая ты бошка. Это был сильнодействующее снотворное, которое для них смертельно.

— Что?! — удивилась я, даже немного приподнявшись и оттолкнувшись от спины моего мучителя. — Как это?!

— Ну… тебе этого лучше не знать.

— Ты хранил у себя квинтэссенцию?! Ее хранение запрещено в стенах общежития!

— Замолчи или говори потише, — раздраженно посоветовал Джейс.

— Ты убил бедных рыбок! — воскликнула я.

— Я?! Это ты вообще-то сделала!

— Я этого не сделала бы, если бы там не стояли запрещенные препараты!

Так что это твоя вина, и не смей ее списывать на меня. Какое там это по счету правило..? не напомнишь?

— Двенадцать, — бросил Даньелз, проходя сквозь лесопосадку сакуры.

За нами стали медленно и тихо тянуться некоторые студенты, которым было интересно данное зрелище, а я вдруг услышала легкий шелест воды, и смекнула, что этот садист собрался делать.

— Отпусти меня! Не смей! Волосы — это и так была крайняя точка!

Отпусти! — я стала биться в конвульсиях, лишь бы меня отпустили, и вот, кажется, мой ангел-хранитель решил послать мне помощника.

— Профессор Даньелз, это студентка?! — раздался женский голос преподавателя, протискивающегося сквозь толпу.