Переступая тела даже не спящих, а отрубившихся намертво гоблинов, лежавших куцым рядком — четверо — я дошел до огня, где глянул на валяющегося на одеяле спящего Хорхе и опустился на его место у костра. Сидящий по ту сторону Каппа правильно понял мой голодный взгляд и, умело вскрыв ножом панцири пяти крупных моллюсков, один за другим опустил их на кусок металла стоящего над пламенем. Пока водные твари жарились в собственному соку, шипя и пузырясь, мечник добыл откуда-то несколько пакетиков и посыпал еще живое мясо перцем, солью, какой-то красно-желтой приправой. Еще пара минут… и я, обжигаясь, начал насыщаться, жадно глядя на следующую шипящую порцию.
Каппа молчал, скрипя лезвием ножа в упершейся раковине хотящего жить моллюска.
- Ты стал много думать — понял я — Что самое хреновое — ты стал много думать о прошлом.
- Да — кивнул Каппа — Да…
- И эта хрень началась, когда мы вернули себя часть памяти после побега с Франциска.
- Да.
- Может лица твоих детей? Жены?
- Да.
- Ты ведь понимаешь, что пролетели десятилетия как минимум? А скорей всего мы пробыли в холодном сне куда дольше.
- Да.
- Они давно мертвы, Каппа. Они прожили свою счастливую или паскудную жизнь и умерли.
- Да.
- Тогда о чем ты думаешь?
- И в ту деревню… Бамбуковая роща?
- Чикурин. Да.
- Ты хочешь туда не ради отдыха. Там такие же как ты.
- Да.
- И? — равнодушно продолжил я, подгребая к себе следующий кусок мяса в потемневшей раковине — Ну придешь ты туда. Нальют тебе мисочку саке, дадут пожрать бамбуковых ростков запеченных с жопой панды. Может посмотришь на групповой танец с веерами… хотя вряд ли… потому что ты им чужой. Ты понимаешь это? Чужой среди своих.
- Да.
- Тогда какого хрена?
- Может удастся отыскать след — нож Каппы остановился, наполовину вонзившись между створок раковин брызнувшего водой или мочой моллюска.
Моллюск еще жив и уже мертв.
- Дай угадаю… ты смутно надеешься отыскать след твоих… потомков? Правнучка там… или бравый молодой воин правнук, что рубит бамбук, трахает сисястую соседку и не подозревает, что его прадедушка еще жив…
- Грубо… но да. Корни. Корни важны как для дерева так и для человека. Корни держат землю в земле, а человека в человеке.
- И не дают улететь — хмыкнул я.
- Да. Человек без корней…
- Свободен.
- Не нужен никому. Как ты и сказал, лид — чужой среди своих.
- Даже если найдешь их — своих потомков — ты не станешь им своим. Никогда.
- Я… это ответственность.
- Ответственность за что?
- За них. Я породил их. Я должен следить за их судьбами, за их жизненным путем, за тем как они шагают по этой жизни. Такова традиция. А я… я старше любого из них…
- Ну да. Глава рода как не крути. Даже если твоему правнуку уже лет сто и он седой как лунь, сидит себе иссохший под цветущей сакурой и сдирает шкуру с кошки для обшивки гитары…
- Сямисэна.
- То ты все равно будешь старше. Ты глава рода.
- Да.
- И ты им нахрен не нужен. Забудь.
- Не могу. Стараюсь… но не могу, лид. Эти мысли бродят у меня в голове. Я… я понимаю, что даже найди я их в деревне Чикурин — хоть кого-то из моих потомков — я все равно не смогу там остаться. Я воин. Я следую своим путем, что ведет к смерти.