Олег поступил на завод, чем немало удивил кадровика. Добиться более высокого оклада не удалось. Олег по договору начал работать в родном спортобществе тренером, готовить юношескую команду. Три раза в неделю он проводил занятия, его радовал звон железа, уханье помоста, знакомые запахи пота и растирки. После занятий Ирина поджидала его в скверике у зала, и они выходили на Садовое и шли до площади Маяковского, рассказывая друг другу о том, что с ними случилось за день.

Ни кухни, ни другой мебели у них так и не появилось, зато пакетов и свертков в углу комнаты прибавилось, а количество денег уменьшилось. Но Ирина не переживала. Наоборот, такое бивачное существование развлекало ее, давало возможность мечтать о том, как же все будет здорово в окончательном варианте. Олег, поддерживая игру «как все будет, когда все будет», пытался найти выход из тупика, в который они медленно, но верно заводили свой семейный бюджет. Денег хватало только-только, о том, чтобы откладывать на мебель, не могло быть и речи. Неужели так до конца жизни мечтать о столе и стульях, занавесках и кухне под дерево?

Однажды, когда, дав ребятам задание, Олег вышел покурить на улицу (табаком он начал потихоньку баловаться), к нему подошел Семен Семенович. Он был болельщиком. Штатный болельщик в тяжелой атлетике, явление довольное редкое. Семен Семенович Семенов мог, не заглядывая в справочники, сказать без запинки, когда, где, кем, даже в какой попытке был установлен тот или иной рекорд. Семена Семеновича любили; как ко всем болельщикам, относились панибратски, хотя ему давно перевалило за пятьдесят. Он был небольшого роста, плотненький, всегда со вкусом одет, ребята привозили ему отличные вещи, но элегантным его назвать было нельзя, чего-то не хватало. Возможно, ему недоставало уверенности, ведь вещи надо уметь носить, а он как-то стеснялся, молчаливо просил не обращать на него внимания. Редкие волосы он тщательно зачесывал на пробор, маскируя лысину, круглое, гладко выбритое лицо прикрывал любезной улыбкой, смотрел всегда доброжелательно и участливо.

Олег никогда не интересовался им, здоровались, и только. И теперь, когда Семен Семенович подошел, Олег кивнул, думая о своем, но тот стоял рядом, не уходил.

— Какими судьбами? — из вежливости спросил Олег. Действительно, Семен Семенович никогда на тренировках новичков не появлялся.

— Узнал, что ты закончил, больше не выступаешь. — Семен Семенович тронул кончиками пальцев Олега за плечо. — Зайду, думаю, проведаю.

Олегу, конечно, было бы приятнее, если б зашел кто-нибудь из команды. Семен Семенович на сдержанный кивок не обиделся, он вообще никогда не обижался. Стеснительно потупившись и переступая с ноги на ногу, сказал:

— Ты женился, поздравляю, — и сунул Олегу какую-то коробочку. — Передай жене, скажи — твои болельщики поздравляют.

Олег удивленно разглядывал обтянутую шелком коробочку, поднял глаза на порозовевшего от смущения Семена Семеновича.

— Спасибо. Неудобно как-то. Что это? — Он открыл коробочку. На светлой мягкой подушечке красовались сережки и кольцо. — Бирюза? — Олег рассмеялся. — Здорово, у Иришки глаза такие же.