Идея эта вызвала всеобщее одобрение. Когда Паддингтон появился в семье Браунов, его поместили в комнате для гостей. Он был вежливым медведем и никогда не жаловался, хотя, когда приезжали знакомые, приходилось комнату освобождать. Однако все уже давно чувствовали, что ему пора выделить собственный уголок.

— А во-вторых, — продолжал мистер Браун, — мне пришло в голову, что неплохо бы нам всем сфотографироваться. В доме должен быть семейный портрет.

— Сфотографироваться? — переспросила миссис Бёрд. — Надо же, как кстати вы об этом заговорили!

— Кстати? — удивился мистер Браун. — Почему?

Миссис Бёрд склонилась над чайником.

— Узнаете в своё время, — проговорила она загадочно, и, сколько Брауны ни бились, больше из неё ничего не удалось вытянуть.

По счастью, миссис Бёрд не успели замучить вопросами, потому что в этот самый момент из столовой донёсся грохот и в дверях появился Паддингтон. Он тащил громадную картонную коробку, поверх которой лежали какие-то непонятные металлические трубки.

При виде этой штуковины все изумлённо охнули. Но ещё сильнее поразил их вид самого Паддингтона.

Мех медвежонка был непривычно мягким и отливал золотом. Уши, вернее, та их часть, которая торчала из-под старой шляпы, блестели даже ярче, чем кончик носа. А что касается лап и усов, их просто надо было видеть.

Все застыли от удивления. Миссис Браун даже спустила несколько петель.

— Батюшки! — ахнул мистер Браун, едва не плеснув чаю на энциклопедию. — Что случилось? Где ты был?

— Я был в ванне, — оскорблённо ответствовал Паддингтон.

— В ванне? — медленно повторила Джуди. — Ты был в ванне? Тебя же никто не заставлял!

— Вот это да! — закричал Джонатан. — Срочно вывешивайте флаги!

— Ты здоров? — тревожно осведомился мистер Браун. — Э-э… у тебя ничего не болит?

Заметив, какой вокруг него подняли шум, Паддингтон принял ещё более обиженный вид. Нет, не то чтобы он уж совсем никогда не мылся. На самом деле, мордочку и лапки он мыл почти каждое утро. Но вот на ванну у него был свой, особый взгляд. Ведь в ванну приходилось залезать целиком, а потом ждать невесть сколько, пока высохнешь.

— Я просто хотел красиво выглядеть на фотографии, — объяснил он решительно.

— На фотографии?! — эхом откликнулись остальные. Откуда только этот мишка про всё узнаёт?

— Вот именно, — подтвердил Паддингтон и с невероятно важным видом принялся распутывать верёвочку на коробке. — Я купил фотоаппарат.

Воцарилось молчание. Брауны созерцали заднюю половину Паддингтона, склонённую над коробкой.

— Фотоаппарат? — выговорила наконец миссис Браун. — Но ведь они, кажется, очень дорогие!

— Этот не очень, — успокоил её Паддингтон, пыхтя от усердия.

Наконец он распрямился, держа в лапах такой огромный фотоаппарат, какого Брауны в жизни не видели.

— Я купил его на рынке на распродаже. Всего за три шиллинга и шесть пенсов!

— Три шиллинга и шесть пенсов! — повторил мистер Браун, которого явно впечатлила эта сумма. Он повернулся к остальным. — Надо сказать, по части выгодных покупок с этим медведем трудно тягаться.

— Ого! — восхитился Джонатан. — Глядите, там и чёрная накидка есть, и вообще всё как полагается!