– Я уже сделал себе зарубку на память, Майкл, – улыбнулся тот.

Яндога расположился справа от Алексея Михайловича, а Чучанга расторопно поставил на импровизированный стол-чурбан миску с дымящимся отварным мясом и сковороду с жареной кабаньей печенкой.

– Под такую закуску не грех и горло промочить, – изрек Майкл и деловито извлек из кожаной сумки бутылку виски. – Не знаю, как вы, Алекс, но лично мы с Уильямсом предпочитаем именно этот напиток. Запасы содовой у нас, правда, уже закончились, так что заранее прошу прощения.

– Как говорим мы, русские, дареному коню в зубы не смотрят.

– О, очень оригинальное выражение! – живо отреагировал Майкл. – И главное, очень верное.

Чучанга по знаку Алексея Михайловича быстро расставил чашки.

– Ого, снова экзотика! – воскликнул словоохотливый Майкл. – Стопки из черепов животных!

– Добротная работа, – со знанием дела произнес Уильямс, взяв в руки чашку и внимательно рассмотрев ее.

«Похоже, и в самом деле натуралист, – подумал Воронцов, несколько засомневавшись в своем изначальном умозаключении об американцах. – Впрочем, жизнь покажет, прав я или ошибся», – философски заключил он.

Пока Майкл опытной рукой разливал виски по чашкам, Яндога с Чучангой завороженно наблюдали за ним.

– За встречу, господа! – на правах хозяина вигвама провозгласил Алексей Михайлович.

Все дружно выпили, после чего, нацепив куски аппетитной горячей печенки на охотничьи ножи, столь же дружно принялись закусывать.

– Ай да Чучанга, ай да кормилец! – воскликнул в порыве наслаждения вкусным блюдом Майкл. – Дай Бог тебе здоровья, воин!

Чучанга, выслушав перевод Алексея Михайловича, смущенно зарделся, а Яндога лишь сухо улыбнулся краешками губ.

Когда покончили с печенкой, в разговор вступил Уильямс.

– Не скрою, Алекс, что нас с Майклом весьма озадачила ваша реплика относительно того, что пока, – на слове «пока» он многозначительно повысил голос, – вы здесь только один русский. Не хотели ли вы этим сказать, что вслед за вами сюда придут русские колонисты?

«Вот и не выдержали – перешли к главному», – удовлетворенно констатировал Алексей Михайлович.

– Нет, господин Уильямс, – чистосердечно развел он руками, – это лишь ваши с Майклом домыслы. Я всего-навсего обычный этнограф. Изучаю быт и обычаи индейцев, причем, должен признаться, исключительно по собственной инициативе. – Заметив на лице Уильямса скептическую усмешку, добавил: – Я достаточно состоятельный человек, чтобы позволить себе подобные прихоти.

– Могли бы и не говорить об этом, сэр, – перебил его Майкл. – Мне хватило одного взгляда на ваше ружье, чтобы сделать соответствующие выводы о вашем финансовом состоянии. – Воронцов невольно улыбнулся: не столько бестактности предприимчивого американца, сколько его безудержному напору. – Кстати, – бесцеремонно потянулся тот к ружью графа, – хочу рассмотреть его ближе…

Пока янки разглядывали ружье, Воронцов подробно перевел весь разговор индейцам. Выслушав его, Яндога довольно улыбнулся.

– Ох, Алеша, сдается мне, что ты еще не раз озадачишь этих янки.

– Да, Алеша это умеет, – поддакнул Чучанга. – Вспомнить хотя бы, как он заморочил голову самому Минненоте…