Рождество и дни рождения научили меня справляться с разочарованием и терпеть. Из года в год они проходили одинаково плохо. Мать не упускала ни единой возможности продемонстрировать, как она меня ненавидит. Других детей любит, а меня ненавидит.

Я придумала историю, которая помогала мне пережить этот кошмар. Я повторяла ее ночами, когда не могла заснуть, придумывая все новые детали. Звучала она примерно так.

Я жила в доме с матерью, которая меня ненавидит. Однажды в дверь постучали, и мама велела мне посмотреть, кто пришел. На пороге стояла красивая пара: элегантный мужчина и прекрасная женщина. Одеты они были дорого и со вкусом.(В мечтах я представляла их одежду в мельчайших подробностях, от туфель до сумочки в руках у женщины.)

– Мы пришли исправить ошибку, – сказал мужчина, – чудовищную ошибку. – У него был очень приятный голос.

Его спутница продолжила:

– Много лет назад у нас родилась дочка. Мы были слишком молоды, и нам пришлось отказаться от нее. У нас просто не было другого выбора. Но сейчас мы хотим отыскать ее. Мы хотим загладить свою вину и забрать дочку в семью.

– Сколько тебе лет, девочка, – спросил мужчина, – и как тебя зовут?

Я ответила на все вопросы. Мужчина и женщина переглянулись и воскликнули:

– Наконец-то мы нашли тебя, доченька! Как же мы по тебе скучали! Ты согласна жить с нами?

Я была любима, я была нужна. Я больше не была изгоем. Мои новые мама и папа забрали меня жить к себе домой, и с тех пор на свете не было ребенка счастливее меня.

Как-то раз, когда мне было десять лет и я заболела азиатским гриппом, мама пошла гулять со старшими сестрами, а меня оставила дома одну. Она не посчитала нужным сказать мне, куда они идут и в какое время вернутся, зато заперла за собой дверь, так что по крайней мере я могла не опасаться внезапного визита дяди Билла.

Вернувшись домой, мама поднялась в мою комнату, сжимая в руках маленький черный комочек.

– У меня для тебя подарок, – сказала она.

Сначала я, конечно, не поверила. Наверное, очередная злая шутка. С чего вдруг ей покупать мне подарок? Однако, присмотревшись, поняла, что это крошечный черный щенок. Высунув розовый язычок, он преданно смотрел на меня. Я потянулась к нему:

– Можно его погладить?

– Нет, сперва ты должна научиться ухаживать за ним.

Это был щеночек пуделя, маленькой декоративной породы; такие собаки и в старости похожи на щенков. Мама назвала его Бобби. Он был самым очаровательным псом на свете, и я очень быстро к нему привязалась. Довольно скоро я поняла, почему мама сказала, что Бобби – моя собака: она хотела, чтобы я его выгуливала, кормила, приучала к туалету, то есть взяла на себя всю ответственность по уходу за ним. Саму ее больше привлекала другая, необременительная сторона обладания собакой. Ей нравилось, когда Бобби сидит у нее на коленях, нравилось гладить его, и, когда была в настроении, она даже скармливала ему за столом лакомые кусочки. Бобби менял «хозяина» по пять раз на дню. Когда нужно было за ним убирать, он моментально становился «моей собакой».

Меня это ничуть не смущало. При первой же возможности я выводила его на прогулку, и иногда мы с Бобби доходили до самого моря, хотя до него было почти четыре мили пути. Мы весело играли на побережье: я кидала палку, а Бобби находил ее и приносил обратно, или мы вместе барахтались в волнах прилива. Когда у меня были деньги, я покупала мороженое, делила пополам, и мы съедали его. Обратно мы ехали на автобусе без крыши. Мне нравилось ехать на переднем сиденье, Бобби сидел у меня на коленях, и ветер трепал его уши.