Хотя раскручивающийся в небе черный смерч, перечеркнутый рваной раной с лохматящимися краями выглядел, если честно, трындец как жутко.

Прорыв? Похоже. Как будто ткань реальности вспороли гигантским когтем и пространство расползается вокруг дыры неровными клочьями.

— Отходим! — проорали мне в ухо и я успела заметить мелькнувшие рядом Алебарду и короткий блондинистый ежик старшего Норда.

— Да поздно, — хладнокровно отозвался с другой стороны Кетцалькоатль, стоявший в человеческом облике рядом со своей розовой девочкой. — Уже не уйдем. Прорыв, он искажает реальность, не давая пользоваться телепортами. А за площадкой тварей сейчас будет столько, что не прорвемся. Досадно…

— Бржадь! — коротко и эмоционально высказался Скорп у меня под ногами. — Мастер? Что делать будем? Просто стоять и…

Я не ответила. Меня всю изнутри скрутило ощущением жуткой неправильности, дисгармонии… словно кто-то железным ломом скрежетал по огромному стеклу. Я стиснула рукоять Кусаригамы и все равно чего-то словно не хватало. Такое чувство, что один бок прикрыт, а с другого дует ледяным ветром, пробирает до костей. Не хватает…не хватает… Норда?!

— Если это разрыв — надо просто его зашить.

Ээээ… это я сказала?! Упс. И не надо на меня так смотреть. Зашить надо! Я чувствую. Чувствую же…

— Простите, мастер Арс… — осторожно заметил Кетцалькоатль, обходя меня и становясь ближе к туману. — Мы не понимаем, о чем вы. Но действуйте, как считаете нужным. А мы пока прикроем… Мастер Норд, у вас еще не все кубы из храна высыпались?

— На несколько минут первого натиска хватит, — угрюмо усмехнулся здоровенный детина с льдисто-серыми глазами. А младший-то на папочку похож… — Может, кто и уцелеет.

Все это я отмечала как сквозь сон. Транс неожиданно углубился, я словно нырнула в прорубь, и реальность осталась только в виде едва заметного светлого отблеска где-то далеко-далеко.

Тело начало действовать само. Руки самостоятельно выудили из под куртки возмущенно пищащего биоида и пересадили на ошалевшего Скорпа. Короткий импульс и скверна между мной с Кусаригамой пришла в движение, заплетаясь причудливыми косами потоков. Фил удивленно икнул, но тут же включился и словно вместе со мной почувствовал, что… вот-вот… вот так… Да!

Третий элемент вплелся в наш рисунок сам. Откуда-то издалека пришел поток недоумения, изумления, даже досады. Но почти сразу за этим последовало понимание.

— Цыыыып-цып-цып!

От этого жуткого звука я сама вздрогнула, а приготовившиеся к бою мастера и вовсе замерли, как статуи, почему-то оглядываясь на меня и на глазах серея.

— Идите к маааамочшшшшке!

Тот кусочек сознания, что от меня остался, тоже выпал в осадок — голос был жуткий, гулкий и шипящий одновременно. И это был мой голос! А вон те отсветы на камнях — это мои глаза белым полыхают.

— Мастер, ты неподражаема, — полностью серьезно выдал Кусаригама, который, тоже, кстати покрылся странным белым налетом и похоже, слегка увеличился в размерах.

— Оржаветь, — подтвердил кто-то третий у меня в голове. — Вот это глюки…

— Не мешшшшшайте! — я протянула руки к взбурлившему тварями облаку, и мастера тут же забыли про меня, ощетинившись навстречу врагу оружием. Но тварям не было до них дела. Они странным, вихрящимся потоком кружили над верхней кромкой тумана, их становилось все больше, они вытягивались, становились тоньше и словно вливались в нить. Нить, которая по моей воле все тянулась и тянулась к краям разрыва в небе.