Газую и рулю я, а Павел натягивает меня на член. Машину трясёт, муж таранит. Иногда движения моего тела совпадают с толчком Павла вверх. Бедная матка кричит о боли, а я её успокаиваю, напоминая о необходимом массаже шейки.

— Давай переходи… — прошу мужа, и останавливаю агрегат. Попочка моя, как влагалище — втянула член без проблем, возникавших в начале моих отношений с мужем.

Накручиваю правую рукоятку — быстро подъезжаем к скиту. Торможу у бани. Приподнялась на ногах, позволила мужу совершать плавные толчки в анус. Он охватывает мои подросшие грудки ладонями, целует меня за мочку правого уха, самую эрогенную, после клитора, точку моего тела.

Фонтан моего экстаза совпал с оргазмом мужа. Вогнав пенис до максимума, сжал мою талию крепкими руками.

Домой возвращаемся чистыми, выглядим паиньками. По крайней мере для детишек, которые заметили нашу пропажу. Взрослые придумали байку, что мы проверяем дорогу до места где спрятан клад.

Я довольная удовлетворённая содеянным, приглашаю маму и Галину совершить омовение в бане. Галя посмотрела на меня. Как это она так может подмигнуть, не закрыв глаз? Интересно — она рассказала мужу о наших шалостях в той бане?

— Настя, тебе тоже нужно СЕЙЧАС посетить баню. — Зинуля полюбила пить из Настиного источника, девушка тоже довольна таким ублажением, иногда она решается на ответную ласку маминой промежности, особенно когда в дело вступаю я.

Ни Ника, ни Даша не возражают от такого перекоса — сначала четыре женщины, а потом лишь ДВЕ будут мыться.

Шота напоминает, что детей нужно укладывать спать.

— Можно я их уложу? — спросила Ника у Шота. — Мечтаю об этом.

— Гошу на лежанку. Остальных по кроватям. — наказывает Галина, скрываясь в предбаннике.

Раздеваемся одновременно, вызываем изумление Галины отсутствием белья под платьями.

— Зина! Вера! У вас же груди отвиснут! Во влагалище пыль залетит!

— У нас в Гнезде таков закон — бельё можно не надевать. — объясняет мамочка. — Лифчик, конечно, задерживает растяжение мышц и кожи грудей, но мы от этого не страдаем — нас возбуждает понимание свободы. Ну, а насчёт пыли… мы чаще подмываемся. Писька не преет, мы всегда готовы к совокуплению с мужем. Попробуй завтра походить…

— А если подол задерётся?

— Поверь, кроме Шота на твою прелесть наши мужчины не позарятся. Не потому, что холодные чурбаны, а только из уважения к вашей семье. — добавила я. — Но я, да и мама, очень даже позаримся и зажмём тебя…. Рассказала мужу?

— НЕТ! — практически вскрикнула Галочка, залезая к Зине на верхний полок. — Я сама себе боюсь признаться, что по нраву мне пришлась та ночь…. До сих пор краснею. И… сегодня я только покупаюсь…. Но походить без белья остаток вечера смогу. Настя уже женщина?

— Да, но…. У неё щёлочка до того узкая, что ей больно. Обряд дефлорации состоялся, но без эякуляции Павла. Пока она не пополнеет, даже пробовать не будем. Настя, твои ранки уже не болят?

— Нет. Но по утрам снятся сны, от которых мне раньше было приятно, а сейчас страшно.

— Так может это вагинизм? Как долго шла подготовка?

— Я и Павел довели её до оргазмов несколько раз. Про вагинизм я слышала, но не знакома с симптомами.