Папа всего лишь «попарил веничком» мамину попку. Она хоть и покраснела, но через несколько минут отбелится.

Настя спешит занять лобное место. Паша также поглаживает попку девочки.

Даша. Ты уже женщина, испытывала оргазм, неужто ты начнёшь также просить усиления, как я?

Да, он гуманист, шлёпал лишь для вида. И девочка терпит, редко вздрагивает, сжимая ягодицы. Надо будет сказать ей, что сжимать плохо — кожа натягивается, может лопнуть. Но соки из неё бегут, возбудилась, миленькая. Сорок.

— Муж мой, ударь сильнее. — кричит Даша. — ещё чуточку… ещё, айяй, ещё… айяй.

Я что ли тоже так оргазмировала? Произнести что ли скверну? Лечь снова…

Пятьдесят. Лежит наша женщина, руки-ноги свешены вниз. Попка красная, вульва бордовая, привлекательная. Я уже не могу терпеть, сейчас начну слизывать эту сладость….

Паша! Почему ты меня так не оживлял? Зачем ты натираешь член о её косточки?

Ох ты мудрец! У меня же папа!

Я просто охватываю папу за шею, подпрыгиваю ему на грудь и медленно опускаюсь влагалищем на ЧЛЕН. Папа фигеет, стоит истуканом. Но мне и так пока достаточно. Я ощущаю всеми миллионами клеток влагалища его пенис. Тот орган, о котором мечтала с четырнадцати лет.

Вот ты какая, кость!

Я ведь в первый раз считала, что это у него кость вылезла. Чем же ещё он долбил дыру Ники? Не знала даже КУДА входит такой «мосол». Ведь в тот первый день, он трахал Нику на её кровати, и ракурс был не лучший. И вот теперь я знаю о половом устройстве всё. Я даже могу, напрягая мышцы вагины ощупывать ствол, головку.

Подтянувшись на руках, совершаю фрикции, подставляю губы для поцелуев. Но он всё также заторможен.

— Пап, не стой как чурбан. Я ведь тебе говорила, что мечтала о тебе. Давай представим, что я у тебя одна дочка, и могу заменить тебе ту, которая покинула нас.

Папа ожил, начал приподнимать меня за попу. Больно! Но приятно. Моё узкое влагалище папе очень нравится, он кряхтит, проникая в него. Я лишь оглянулась на бревно. Паша всё ещё оживляет Дашу. Мамы и Насти нет. Ника сидит на траве и мастурбирует. Все заняты сексом! Всем хорошо! А мне, наверное, лучше всех. Шесть лет ожидания — это невероятное томление!

Пахнущие табаком и алкоголем уста, наконец целуют меня, они царапают мою нежную кожу, однако это возбудительно… Направляю внимание на соски, трущиеся о его волосатую грудь. Я уже тёрлась ими о него — это было в детстве, я ничего не понимала, просто сравнивала величину его сосков со своими детскими прыщиками.

— Пап, положи меня на другой конец бревна. Попка болит, отвлекает.

Я, наверное, тяжелее аккумулятора, но спокойно носит меня, опускает на бревно. Голова Даши, вот она рядом, поглаживаю её по волосам, а мужчины вошли в ритм, совершают толчки синхронно. Со стороны Ники слышу такие же ритмичные хлюпанья гениталий.

Сейчас я могу сосредоточить внимание на скольжение пениса в вагине. Плоть на нём не такая толстая как на пенисе Паши, не закрывает головку полностью и венец при движении из меня, скользя по складкам влагалища, как пальцы арфистки перебирают «струны» моей «арфы». Струны вибрируют, мои нервные окончания поют с ними в унисон. Я сильно выгибаю позвоночник, меняю «настройки арфы» — папа начал аккомпанировать мне, так же стонет, скоро разрядится. Давай, родной мой, залей моё влагалище спермой, сегодня и ещё три дня после, можно!