– Разве не жестоко жениться на мне лишь для того, чтобы свести с кем-то счеты? – спросила Чарити. – Разве ваша ссора не утихла бы через некоторое время, как бывает со всеми ссорами?

Ей это было очень хорошо известно: она выросла в многодетной семье.

– Вы хотите сказать, что мы с отцом могли бы расцеловаться и помириться? – насмешливо сказал маркиз. – Поберегите эти пустые разговоры для ваших учеников, сударыня. Хотя у вас их больше не будет, правда?

Чарити обиделась. Пустые разговоры? Как старшая в семье, она давно научилась понимать других, принимать их точку зрения, быть посредником, миротворцем. «Какой же все-таки неприятный человек, – подумала девушка. – Так пренебрежительно разговаривать с леди!» И снова ее потрясла мысль, что он – ее муж. Она дала ему обет послушания на всю оставшуюся жизнь, хотя всего через несколько недель снова будет дома, с детьми. Однако свободной по-настоящему она уже никогда не будет. В любое время, когда ему заблагорассудится, маркиз сможет потребовать от нее выполнения его желаний. Нет, напрасно она мучает себя такими глупыми мыслями. Маркиз Стаунтон, как и она сама, будет только счастлив порвать связывающие их узы.

– Мне кажется, – сказала Чарити, помолчав, – что мужчине, который в один прекрасный день может стать герцогом, захочется иметь собственных наследников.

Едва она произнесла эти слова, как уже пожалела, что вовремя не остановилась и не прикусила язык. Щеки ее вспыхнули. Она пыталась разобраться в мотивах, по которым маркиз женился именно на ней, и, к сожалению, произнесла свои мысли вслух.

– В самом деле, сударыня? – удивился он. – Вы добровольно предлагаете мне свои услуги?

«Непринужденный тон совершенно не соответствует мрачному и холодному выражению его лица», – подумала Чарити.

Она углубилась в размышления о том, сам ли он завязал шейный платок таким сложным узлом или это сделал его камердинер. Прошлой ночью, лежа без сна, она вдруг подумала: «А что, если…»

Но сейчас он, казалось, дал понять, будто в ближайшие недели не собирается вменить ей в обязанности это.

– Вы – моя жена, – раздался спокойный, холодный голос маркиза.

– Да, сэр, – согласилась Чарити, думая о своем.

Без сомнения, камердинер помогает ему надеть пальто, которое сидит на нем как влитое и подчеркивает его широкие плечи. Интересно, кто его портной – может быть, знаменитый и очень дорогой Уэстон?

– Нам придется остановиться на ночь раньше, – сказал маркиз Стаунтон, глянув в окно, и недовольно поморщился. – Черт возьми, дождь опять усилился.

Чарити была рада сменить тему. Ее мучил один важный вопрос, хотя она должна была задать вчера сотню вопросов, прежде чем принимать предложение и подписывать какие-либо бумаги. Но на самом деле она подумала об этом гораздо позже, уже сидя дома за штопкой носков Филипа. Не могла же она тогда прямо спросить мистера Эрхарта: «Вы собираетесь спать со мной, сэр?» От одной мысли об этом ее бросало в жар и холод.

Внешне он очень хорош собой и даже опасно привлекателен. Но как человек довольно неприятен. Вряд ли он может быть хорошим мужем или… э-э-э… любовником.