Может быть, я строю собственную чертову шоколадную фабрику.
5
«Да»: говорить всю правду
В начале 2014 года меня приглашают присоединиться к маленькому частному женскому онлайн-сообществу. Оно быстро становится для меня спасательным кругом. В нем полно умных женщин, занимающихся интересными вещами, и я с нетерпением жду его посланий. Весь день по электронной почте ведутся увлекательные диалоги. Новичок в группе, я слежу за манерами и стараюсь помалкивать. Я наблюдатель, слушатель. Я брожу по периферии. Даже мысль о том, чтобы вступить в разговор, появляется редко.
29 мая, примерно за полторы недели до того, как мне предстоит выйти на сцену в Дартмутском колледже и произнести требуемую приветственную речь на двадцать-тридцать минут перед аудиторией, которая сейчас приблизительно оценивается в шестнадцать тысяч человек, я пишу в группу следующее сообщение.
ОТ КОГО: Шонда
КОМУ: Группе
ТЕМА: Моя смерть
Итак, это вот-вот случится. Моя приветственная речь. И (шок!) я еще не написала ни слова. Я совершенно парализована. Момент паралича наступил, когда я чистила зубы, слушала Национальное общественное радио (NPR) и услышала, как один человек (которого я люблю и которым восхищаюсь) сказал, что одним из выступлений, которое всем особенно не терпится обсудить, будет… мое.
Никакого давления. Совершенно никакого.
Как я теперь понимаю, эти речи записывают, транслируют, загружают, «твитуют» и препарируют, и у NPR есть ЦЕЛЫЙ сайт, посвященный исключительно их препарированию.
Люди ведь не падают в обморок, произнося эти речи, верно? Такого не случается?
Вы видите, что я здесь написала?
Я написала, что не написала ни слова из этой речи.
И это правда. Меньше чем за две недели до дня Икс.
Я не написала ни слова.
НИ ЕДИНОГО СЛОВЕЧКА.
Я брожу вокруг да около и чувствую, как раскаленный добела ужас выжигает из моего мозга всю креативность. Пожары провала вспыхивают вокруг, сжигая любые идеи, которые у меня появляются.
В моем воображении творится писательский апокалипсис.
Я лежу на полу в своем кабинете. Пью красное вино. Ем попкорн. Обнимаю детей. Готовлюсь к концу света.
Каждое рабочее письмо, которое я пишу в эти десять дней перед выступлением, говорит, в сущности, одно и то же: «Почему вы спрашиваете меня о том, о чем спрашиваете? Неужто вы не знаете, что я умру от унижения и страха, произнося эту речь? Оставьте мне время попрощаться с родными!»
Я становлюсь бестолковой. Иррациональной. Я перестаю разговаривать вслух. Вместо слов издаю звуки.
– Грммф, – говорю я своей помощнице Эбби, когда она спрашивает, собираюсь ли я на какую-то встречу.
– Блламмпф, – бормочу я сценаристам, когда они спрашивают, есть ли у меня какие-то сюжетные идеи.
Женщины из моего онлайн-сообщества шлют мне слова поддержки. Шлют советы. Рекомендуют не забывать о «позе силы».
«Вставай в «позу силы», как Чудо-женщина!»
«Поза силы» Чудо-женщины – это когда стоишь как крутая забияка: ноги широко расставлены, подбородок поднят, руки в боки. Словно все здесь принадлежит тебе. Словно на тебе волшебные серебряные браслеты и ты умеешь ими пользоваться. Словно твой супергеройский плащ полощется по ветру у тебя за спиной.