Как-то прибежало с плачем одно племя степное и рассказало, что Годяки на них напали, многих старых и малых побили, других конями разорвали, скотину позабирали, коров, коней, а молодых погнали продавать Грекам в отрочество!

Поднялся Ругата-царь и сказал:

— То и нам всем будет, ежели Годяк не наказать и не втемяшить им, что они не одни в степи живут и Дружба Степная за себя постоять может!

Сели Русы на коней, а с ними и Кельча со Скочами, а за теми и Ира храбрая. Поскакали они на полудень, догнали Годей, окружили и побили нещадно, а полонников освободили.

Тут прискакал гонец и сказал, что Рома идёт, уже до Панщины дошла и Межи, ходит в Нарочи и грабит русских людей.

Кликнул царь Ругата других степных князей, и собрались они идти на Рому великой войной. И пошли Кельна, Скоча и Ира, Русы и Русколани, Веды и Вятичи и другие степные племена и народы с возами своими и со стадами. Помалу дошли до Днепра, а потом берегом морским шли и переправились через синий Дунай.

И началась война аж на сто лет! И за те сто лет люди умирали, новые рождались, старели и тоже умирали, и аж до правнуков шла война та злая. И Рома от неё плакала, и Руса, и никто мира просить не хотел, потому как Руса в рабство идти не хотела, а Рома плакала, потому что без рабов жить не могла.

И та война всё шла и шла, много русов погибло на ней и ромов, и греков-ромеев, и прочих, кто хотел войны и кто не хотел. И часто слышно было в степи, как волынка играла, — то Кельча шла на войну. И сам царь Кельчи рассказывал, что ему явилась Конская Голова и предвещала победу, и ещё ранним утром он видел в небе Червоный Воз.

А ведуны знающие растолковали, что грядёт день смерти царя, а злая война ещё будет длиться и длиться!

И шли молодые Русы в степь со скотом, и доходили аж до Великой Могилы, где когда-то Комыри с Осавурами против врагов своих бились, и в той могиле похоронили Комыри своего царя. Поставили его в яму на возу царском, а вокруг — убитых коней и всадников, а с ним и жену, вражеской стрелою пронзённую, и всех воинов, что в том бою пали, поставили охраной вокруг, чтоб они в Навь с ним вместе отправились.

И Русы хранили ту Могилу от поругания, и никто не смел её осквернить — мог за то головы лишиться или из Рода изгнанным быть. Только Тризны справлять у Могилы той дозволялось.

И вот пришли молодые Русы в те места, поставили себе шалаши-халабуды и стали в них жить, за скотом смотреть.

И пришла к ним Кельна и сказала, что у них свято, и тоже станом раскинулась.

А утром ранним стала Кельна плясать, начала с песнями Конскую Голову от халабуды до халабуды носить, а знахари — провещать будущее и заклинать Диво-Дивное и Лихо Семиочитое, чтоб они ни к скоту, ни к людям не приходили.