– «Красный-один» вызывает «Желтый-один», как слышишь меня? – вызвал я Хэнка.

– «Красный-один», слышу хорошо.

– Огонь. Держи связь с «Золотым».

«Золотой» – обозначение корректировщиков, теперь они ему нужней.

Сейчас, сейчас… тут мина чуть ли не минуту лететь будет, надо дождаться, и тогда начнем разом…

Вон кто-то выбежал из одного из домиков, явно услышал выстрелы, проснулся или не спал… Попал в него я и кто-то еще одновременно, «Грешник» свалился как подкошенный, выронив автомат. Глушители задавили звук, пусть и не окончательно, но разбудить не слишком трезвых людей в домах…

Летят мины, летят…

Бах! Бах! Двойной разрыв. На дальний пост прилетели, чтобы держать их там занятыми.

И тут же началась суета в поселке. Суета – и стрельба со склонов. Тишину разорвало в клочья, мгновенно и беспощадно. По легким домам ударили пулеметы, несколько гранатометов выбросили дымные шлейфы, и разом рвануло в нескольких местах. Выбегавшие из домов попадали под огонь со склонов, падали, даже не успев занять позицию. Шесть пулеметов, три «миними» и три единых долбили по домам. Хлопали гранаты, выпущенные из подствольников, а где-то там, на вершине холма, рвались мины.

Время от времени кто-то пытался отстреливаться из окон, но таких сразу же давили огнем. Практически фанерные, пальцем протыкаемые стены не давали никакой защиты, до тревожных укреплений из мешков почти никто не успел добежать, да и те сверху простреливались, тем более с двух направлений одновременно. Можно было только лечь и ждать судьбы, пока в это время сразу несколько гранатометчиков старались попасть туда из подствольников.

Никто не торопился, потому что я хотел подавить любое сопротивление с гарантией. Пулеметы меняли ленты и продолжали работать по домам, пулеметчики старались прочесать пулями каждый уголок, не дать укрыться никому. «Сорок Майк-Майк» залетали в окна, рвались внутри, где-то кричали раненые. Увидел и командира – тот выбежал на середину улицы с пулеметом в лапищах и был убит пулей в голову – свалился мешком, ударившись лицом в асфальт шоссе. И тут же его тело клюнуло несколько пуль, уже вдогонку.

Затем огонь минометов был перенесен на другую передовую позицию «Грешников», вскоре сработали сразу оба «клэймора», а пулеметные очереди добили идущее подкрепление. Когда корректировщики сообщили, что пять «танго», то есть целей, покинули позицию и спускаются по склону, туда полетел вертолет, до этого крутившийся поодаль, и вскоре мы услышали пулеметные очереди.

Как я и предполагал, устойчивость в обороне у противника была никакая. Это махновцы, их стиль – это налет и отскок, а не удержание позиций в безнадежной ситуации. Запахло плохим – и они сразу уходят.

А разгром противника выходил полный, скорее даже абсолютный. И когда ответный огонь смолк полностью, я наконец дал команду продвигаться к домам, сам оставшись на своей позиции и наблюдая. Люди шли грамотно, как учили, прикрывая друг друга, контролируя свои сектора, четко определяя направления на потенциальные угрозы. Потом в окна полетели уже ручные гранаты, сразу много, не скупясь, в каждый дом, затем еще гранаты, и лишь потом в дома начали заходить, но сопротивления уже нигде не встречали. Даже контрольных выстрелов было мало, некого добивать.