Вся стоянка перед аптекой была занята. Эллиоту даже пришлось ждать, пока освободится место. То, что он увидел внутри, ошеломило его еще больше. Люди заполнили проходы, ссорились в очереди к кассам.

Что происходит?

Он прошел в тот ряд, где на полках лежали средства от гриппа и простуды. Полки были совершенно пусты. Не осталось ни одного пузырька или упаковки с лекарством.

В глубине торгового зала у рецептурной стойки толпились люди.

– У меня ребенок болеет…

– Когда вам еще пришлют?

Фармацевт, проходя мимо окошка для рецептов, встретилась глазами с Эллиотом.

– Простите, – спросил Эллиот, – у вас еще осталось какое-нибудь средство от простуды?

Девушка покачала головой с таким видом, словно слышала этот вопрос в сотый раз.

– Нет, и мы не знаем, когда завезут новую партию.

Очевидно, такой же хаос творился по всей стране. Дела обстояли хуже, намного хуже, чем показывала статистика. Эллиот понял, что надо срочно возвращаться на работу. Настало время для более настойчивых и решительных действий. И пора уже секвенировать новый вирус, сравнить его с образцами из Мандеры. Если он тот же самый… Ему не хотелось даже думать о такой возможности. США к этому просто не готовы. Никто не готов.

Мелькнула мысль позвонить Роуз. Нет, пусть отдохнет, а если проголодается, в холодильнике еще лежали остатки вчерашнего ужина.

По дороге в ЦКПЗ Эллиот позвонил в Остин, старшему сыну Райану. Райан с женой и ребенком собирались в этот вечер лететь в Атланту, чтобы провести День благодарения в доме отца. Сын ответил на первом же гудке.

– Привет, папа.

– Привет. Я надеялся застать тебя до отправления рейса.

Эллиот услышал в трубке звуки клаксонов.

– Почему? Все в порядке?

– Да, – соврал Эллиот. – Разумеется. Просто решил проверить, как ты там. Здесь какая-то хворь ходит.

– У нас тоже. Похоже, полгорода болеют.

– Адам, Саманта тоже больны?

– Здоровы. Нам пока везет, не подцепили. Но детсад Адама вчера отправил всех детей по домам. – Райан сделал паузу. – Мы почти в аэропорту. Ты уверен, что нам следует к вам ехать?

Эллиот ломал голову над этим же вопросом. Если дела пойдут совсем плохо, лучше, если вся семья будет в сборе. В то же время он не хотел волновать родных попусту.

– Определенно. Мы вас ждем.

– Хорошо, вечером увидимся.

– Береги себя.

– Ты тоже, папа.

В приемной главного корпуса ЦКПЗ на Клифтон-роуд Эллиот прокатал пропуск через сканер. Зажглась красная лампочка. Подошел охранник.

– Кажется, моя карта неисправна, – сказал Эллиот.

– Дело не в карте, доктор Шапиро. Ваш пропуск в здание отменен.

– Что?! По чьему приказу?

Боковым зрением Эллиот заметил, как к турникету направились еще два охранника.

– Извините, сэр. Этого мне не сказали.

Эллиот отошел от входа на несколько шагов, чтобы не мешаться на дороге у других сотрудников. Те оглядывались. Он достал мобильник и набрал номер директора.

– Стивен, я не могу попасть в здание.

– Привыкай. Будь моя воля, ты вообще никогда бы сюда не вернулся.

Эллиот хотел было разыграть невинность, но решил, что апелляция к чувству долга будет эффективнее.

– Послушай, что бы ты ни думал о моем поступке, обратно уже ничего не отыграешь. Мы имеем дело с серьезной эпидемией. Сейчас каждый сотрудник на счету. Ради народа Америки…