Леночка открыла книгу.

– Ой, какая картинка, смотри, бабушка!

Малышка с трудом подняла открытый толстый том и показала его Дюдюне.

– Матерь Божья! – заорала та.

Иван, который тоже увидел страницу, ничего не сказал, но его глаза стали размером с блюдце.

– Деточка, что ты читаешь? – поинтересовался Миша.

Первоклассница вернула книгу в исходное положение.

– Анатомический атлас Гол… Голь… фе… трудное имя.

– Гольдфедера! – подпрыгнул Миша. – Тысяча восемьсот сорок восьмой год! Больше он не переиздавался. Где ты его взяла?

– Дома, – пояснила Леночка, – на кухне лежит, бабушка им закрывает кастрюлю с кислой капустой, на крышку сверху кладет, а то ее скидывает.

– Отдайте мне атлас, – взмолился Миша, – умоляю! Это мечта всей моей жизни!

Я подошла к кровати и поставила поднос на колени «больной».

– Дорогая мама, я заварила чай и положила в него малиновое варенье.

Ада протянула ко мне руки.

– Доченька, наклонись, хочу тебя поцеловать.

Я выполнила ее просьбу.

– Впусти собак и кота, – шепнула Ада.

– Мамочка, наши животные переживают за твое здоровье. Можно им войти? – просюсюкала я.

– Конечно, – разрешила «умирающая», залпом осушила чашку, передернулась, икнула, потом, закрыв лицо руками, начала водить по нему ладонями, приговаривая:

– Оживаю! Здоровею! Поправляюсь.

В ту же секунду в спальню влетели Мози, Роки и Ада. За ними степенно шествовал кот, следом шла Бровкина, она несла щенят.

– Все здесь, и даже Альберт Кузьмич! – обрадовалась Рина.

– Упс, – буркнул Димон.

Собаки запрыгнули на кровать, домработница положила на постель «детей», щенки расползлись по одеялу.

– Я, Альберт Кузьмич, – произнес Миша, – очень рад, что маме лучше.

– Ты Альберт Кузьмич? – снова проявил недогадливость Иван Никифорович.

– Конечно, папа, – кивнул Михаил, который очень хотел спасти съемку, – ты меня назвал в честь прапрапрадеда. А кота нашего именуют Буцефал.

Мой муж решил продемонстрировать свои блестящие знания истории:

– Вроде так звали коня Александра Македонского.

– Животное не может оформить авторские права на имя, – заявил Никита, – Буцефалом можно назвать любого! Но забудем про жеребцов. Сейчас здесь появится цитрон!

Детектив пошел к двери и исчез в коридоре. Я посмотрела на прыгающих собак и кота, который сидел на кровати, как император на троне.

– Гляньте, как я отлично выгляжу после чая с малиной! – закричала Дюдюня. – Нашего народного, семейного средства от ста сорока семи хворей.

Я перевела взгляд на Аду и ойкнула. Правая сторона ее лица была белого цвета, часть губ красного. А слева на щеке наблюдалось смешение красок в серо-сине-коричневой гамме. Что произошло? В полном недоумении я рассматривала Дюдюню.

И тут Лена, решив, что ей как главной героине уделили мало внимания, подняла книгу и показала ее Коробкову.

– Смотрите, дядя Дима, какая картинка!

– Господи, – воскликнул «оператор», – закрой немедленно анатомический атлас! Меня сейчас стошнит!

Бровкина подбежала к двери, открыла ее, в комнату вошло нечто лохматое, невысокое. Ног его не было видно, а на спине стояло блюдо с лимонами. Голова…

Я попятились. Да это же волк!