– Ты не понимаешь, что у дворняг типа нас с тобой возможностей в жизни и так на порядок меньше?! Чем у прочих толстопузиков и клановых?

М-да, кажется, теперь я понимаю, что имел ввиду Алекс, когда говорил о вулканическом темпераменте народов, говорящих на этом языке.

– Ты решил в унитаз спустить тот шанс, который и так раз на тысячу выпадает?! – продолжает практически орать она.

– Вот сейчас не знаю, что тебе ответить. – Говорю на контрасте тихо и спокойно, и она тут же затихает. – Ты же не знаешь всего, что между нами было. Поверь. Есть детали, которые делают невозможным не то что моё согласие учиться у неё, а даже только лишь мысли в эту сторону. Иначе это буду уже не я.

– Твоё дело, – неожиданно как-то сдувается и опадает она. – Тебе лучше знать, что делаешь.

– Ты правда настолько за меня переживаешь? – решаю обсудить более насущную для меня тему, тем более что обстановка, кажется, подходящая.

– Бог с ним, проехали, – она взмахивает в воздухе волосами и её взгляд падает на мой комм, лежащий экраном кверху. – О что тут у тебя? – Она бесцеремонно берёт его в руки и смотрит на экран.

Я как раз до прихода Бака делал одно упражнение Алекса, которое он называет заумными словами типа «Основ лексикологии». Точнее, я заучивал варианты лексических различий версий одного языка.

– О, грамотно говорить учишься? – присвистывает она, наклоняясь надо мной и укладывая мой комм обратно на тумбочку. – Вокабуляр расширяешь? Молодец, чё.

Её декольте при этом мало что не касается моего носа.

– Ты поаккуратнее, – говорю. – А то сейчас ткнусь носом в твои бидоны. Потом, как порядочный человек, обязан буду жениться.

– Я б не связывала два этих момента между собой, – фыркает Камила. – Девять раз из десяти, это совсем разные процессы. У меня, по крайней мере, были в твоём возрасте… Тем более что ты чуть опоздал. Замуж я уже собираюсь, и за другого человека.

– Вот блин. – Наверное, дикая растерянность на моём лице заметна невооружённым глазом.

Потому что она начинает хохотать:

– Вы все так потешно выглядите в этот момент!

– Эй, стоп. Так жених есть или нет? – пытаюсь прояснить достаточно принципиальный для меня момент.

А спрашивать Алекса, говорит ли она сейчас правду, почему-то не хочется.

– Соискатель, а вы ничего сейчас не путаете? – говорит она тоном, который я не могу расшифровать. – Роли наши, например? Или мне закрепить вас, как пациента, за доктором Матиушем? И свои рулады о сиськах вы споёте ему. Он оценит.

– Не надо доктора Матиуша! – выпаливаю, не задумываясь. – Меня всё устраивает!

– Ну тогда заткнулся и лежи молча, – она зачем-то отвешивает мне подзатыльник и очень быстро вводит в вену капельницу. – Капаться будешь минут сорок. Можешь пока учиться. Не дёргайся, я подам. – Она снова наклоняется за моим коммом, с той же процедурой массажа моего носа деликатными частями своей анатомии.

Интересно, это специально? Или это просто я озабоченный, а она лишь нормально ко мне относится?

Тот же день. Неопределённое время.

– Лютер, можешь говорить?

– Да, отец! Вышел с заседания. Что-то случилось?