В глаза мне бросилось, что он был высокий, невероятно быстрый и что-то нес за спиной. Без сомнения, у него была веская причина уносить ноги, ведь по пятам за ним неотступно гнались кафры. Они окружали беднягу со всех сторон, стараясь отрезать ему путь к отступлению и убить. Погоня все приближалась, и я уже различал отблеск летящих в жертву копий.

Тут я догадался: он не бежит куда глаза глядят, у него есть цель – пробиться к реке. Мне было жаль смотреть на эту травлю. Скоро вся эта орда расправится с беднягой. Почему он не выбросит свой заплечный узелок? Должно быть, это колдун, а в свертке драгоценные амулеты и снадобья.

Когда же до него оставалось не более четырехсот шагов, я вдруг явственно разглядел черты его лица. Магепа!

«Бог мой! Это же старик Магепа по прозвищу Антилопа! А в свертке его внук Синала!»

Да, я сразу понял, что с ним ребенок.

Что же теперь делать? В этом месте я не мог перейти реку, а пока ищу брод, все будет кончено. Я встал на груде валунов во весь рост и закричал этим дикарям, чтобы оставили человека в покое. Но они были так взбудоражены погоней, что даже не обратили на меня внимания, а позже клялись, что я будто бы подбадривал их продолжать охоту.

Он собрался с силами и припустил с такой прытью, какой от него никто не ожидал.

Зато меня услышал Магепа. Оно уже выбивался из сил, но, увидев меня, словно обрел второе дыхание. Он собрался с силами и припустил с такой прытью, какой от него никто не ожидал. От реки его теперь отделяло не больше трехсот шагов, а отчаянный рывок дал ему преимущество шагов на двести, хотя кафры были в основном молодые и полные сил. Но вскоре Магепа снова стал терять силы.

В свой бинокль я видел, как он тяжело дышит, а на губах выступила кровавая пена. Ноша за спиной тянула его к земле. Раз он поднимал руки, желая проверить сохранность ценного груза, и вновь они бессильно повисали плетьми.

Двое преследователей оказались проворнее остальных и подобрались к Магепе, один, правда, чуть раньше. Оба долговязые, тощие, двадцати лет от роду, с острыми копьями для ближнего боя.

До берега оставалось пятьдесят шагов, а первый охотник отставал от него всего на десять и стремительно сокращал расстояние. Магепа бросил взгляд через плечо и из последних сил пронесся стрелой сорок шагов, оставив преследователей позади, но, оказавшись в паре шагов от цели, вдруг оступился и упал.

Ему конец, решил я, и, клянусь честью, будь при мне ружье, я бы остановил этих кровожадных скотов. Пусть бы имели дело со мной.

Но не тут-то было! Только первый охотник собрался вонзить широкое копье в спину старику, туда, где висел узелок, Магепа подскочил, развернулся и принял удар грудью. Ясно, почему он защищал спину. Копье так крепко засело, что выскользнуло из рук кафра. Старик пошатнулся, но копье не пронзило тело насквозь, возможно, древко наткнулось на кость. Он выдернул копье из своего тела и метко пустил в нападавшего. После чего, пошатываясь, попятился к краю обрыва.

Добрался наконец. «Помоги мне, Макумазан!» – крикнул Магепа и, спасаясь от второго охотника, прыгнул в темную воду. Оказавшись в реке, он вынырнул и поплыл. Да, мужественный старик неистово устремился к другому берегу, оставляя за собой кровавый след.