Боги естественно, тоже это увидели. С удвоенной силой они попытались спастись из-под купола, стуча о его стены кулаками. Ничего не помогало.

Я, наверное, один из всех стоял на месте, как вкопанный, и просто ждал того, что произойдёт. Мне было страшно, как и остальным, но смысла тратить силы на панику я не видел.

Наверное, всему виной было то, что я пережил слишком многое за последнее время, и уже просто не мог слишком остро реагировать.

Проход в потолке купола расширился ещё сильнее. На какое-то время всё замерло и стихло. Даже боги перестали плакать. А потом нас всех разом затянуло в пустоту…

Полёт — если так вообще можно было назвать неконтролируемое падение в никуда — длился казалось бесконечно. Порой из мрака в поле моего зрения попадали летящие вместе со мной боги. Я не знал, видят ли они меня, но даже, если и так, им было не до того, чтобы сводить со мной счёты.

Они кричали и плакали. Кто-то из них ещё пробовал призывать на помощь остатки своих некогда безграничных сил. Тогда слева и справа от меня вспыхивали яркие огни, которые впрочем, тут же гасли, так и не принеся никакой пользы.

Большая же их часть продолжала плакать и молить неизвестно кого о помощи. Мне не было их жаль, хотя у постороннего человека наверняка бы дрогнуло сердце от столь искренних и громких восклицаний.

Я не знал, будет ли конец этому нашему падению, и с какой скоростью мы летим. Воздуха тут будто бы не было, но дышать это не мешало. На все триста шестьдесят градусов была лишь тьма.

Я снова попытался активировать Систему. Первые минуты нахождения в Пустоте она не отвечала вовсе, и мне думалось, что всему виной — ослабление богов. Что, если я лишил сил и себя самого?

Однако через какое-то время, когда я сбился со счёта попыток её активации, Система, наконец, подала признаки жизни. До меня дошли лишь жалкие обрывки слов, цифр и символов. Но даже это показалось мне чем-то спасительным и невероятным.

Теперь перед глазами плавала полуразмытая надпись:

Я так и не узнал, что мне рекомендовали. Сообщение замерцало сильнее прежнего, и вскоре вовсе исчезло.

Не знаю, сколько я провёл времени в бездействии. Это место словно бы пило из меня энергию и саму жизнь. То же самое кажется, было и с богами. Их голоса с каждым часом становились всё тише, а плач теперь уже был едва различим, словно доносился до меня с огромного расстояния.

Неужели так всё и закончится? Не самая худшая судьба, которая могла бы у меня быть, если подумать. Я не подвергаюсь мучительным пыткам, не испытываю такого ужасного страха и отчаяния, как боги. Да я даже не умер!

Но, подумав о тех, кого я оставил в «Живых мирах», на меня обрушилось скверное давящее чувство, которое сжимало грудь и не давало нормально дышать.

— Нерри, — тихо позвал я, скорее просто, чтобы услышать свой голос. — Мия, Лиам…

Меня вдруг резко схватили за ногу. Я вскрикнул, задёргался и попытался отбиться от неведомой опасности, но рука держала крепко. Длинные, холодные пальцы сдавили ногу словно тисками. Острые когти впились в кожу до крови.