Наш сынок, Кассиан арр Телларион, будущий князь княжества Багра, был практически его копией. Такой же черноволосый, черноглазый, серьезный не по годам и любознательный.

И когда дети успели так повзрослеть? Кажется, только вчера родилась Медея, а сегодня ей уже двадцать лет, умница, красавица, первая в учебе и на своем курсе. Кассиану уже семнадцать и он ни в чем не уступает сестре.

Как же неумолимо быстро бежит время! Еще недавно я склонялась над колыбелью сына, а Макс в соседней спальне рассказывал дочке сказку.

Да уж, сказку, попробуй сейчас Медее сказку рассказать, скривит губки и качнет головой, мол, не надо тут мне про всякие небылицы вещать, уж мне-то известно, кто у нас чудесами заведует. Что дочь, что сын были любимцами богини тьмы.

Ох и наделали наши дети шуму среди архивампиров. Неслыханно, с таким маленьким разрывом у князя родился второй ребёнок! Все уже руки потирали, наследница Багра рождена, а значит и со временем княжество перейдет ее мужу.

Сейчас вот!

Сын займет место отца! Подумаешь, у архивампиров дети редко рождаются, в нашей семье все иначе!

Да уж, иначе… Я снова беременна. Супруг пока не знает. Но я уже предвкушаю, как он отнесется к известию. Я улыбнулась, но вновь нахмурилась.

Из-за девушки, спасенной детьми из моря. Она невольно разбередила старую рану. Я познакомлюсь с ней позже и окажу всестороннюю поддержку, но сейчас меня занимают совсем иные мысли.

Как там Эдик на Земле? Как его сын? И может уже правнуки есть? Двадцать пять лет — немалый срок.

Я твердо решила сегодня отправиться к ним и посмотреть, как сложилась их жизнь.

— Счастье мое, — Макс появился неслышно и замер за спиной. — Ты грустишь, любимая.

— Немного, — не стала лукавить, да и как обманешь, если супруг чувствует меня как себя.

— Хочешь проведать Эдуарда? — Максимиллиан прекрасно понял мое состояние.

Он, кстати, всегда называл его только по имени.

— Хочу, но сама. — Я обернулась к любимому, чтобы на миг раствориться в нежности взгляда. Отпустит одну, не станет настаивать, хоть и не желает, чтобы я ходила в одиночку. — А еще у меня есть радостная весть.

Я улыбнулась и потянулась к мужу за поцелуем. Сейчас он сам все поймет.

— Надин, — прерывистое дыхание в уголочек моих губ и новый поцелуй, от которого ноги подкашиваются. — Надин!

Позже, лежа в кровати, муж перецелует каждую клеточку моего тела, надолго задержится на животе, который будет трепетно наглаживать и мурлыкать себе под нос всякие нежности. Я же буду жмуриться довольной кошкой и улыбаться своему счастью. Ребенок, у нас будет еще один ребенок.

— Спи, — прошептал Макс, — спи, любимая. Я буду беречь твой сон.

Я зевнула и теснее прижалась к любимому. Сон нахлынул мягкой волной, унес по чернильному туману и плавно отступил, когда я пожелала увидеть Эдика.

Старая квартира, тусклое освещение и сгорбленный старик на табуретке в кухне.

С трудом узнала в измученном дряхлом мужчине своего сына. Время не пощадило его. Как же он постарел! Я вглядывалась в когда-то родные черты и вдруг поняла, что ничего не чувствую. Больше не считаю эти черты — своими. Мы чужие друг другу. Он для меня чужой.