— Но в таком случае он же не мог знать, что с его племянницей что-то случилось. Ведь утром он вам ничего не говорил об этом?

Шмидт удивленно поднял глаза.

— Разве я не говорил вам, герр майор? Когда мы обстригали кусты, управляющий выглянул вот из этого самого окна и сказал Герхардту, чтобы он немедленно шел к Лиззи, так зовут его племянницу, потому что у нее что-то случилось.

Я бросил взгляд на майора. Выпавшее звено встало на место. Управляющий нарочно отправил из дому Герхардта, чтобы тот не мешал ему привести в исполнение задуманное.

Но я тотчас же оборвал свою мысль, даже не высказав ее вслух. Ерунда, как может человек, спящий ночью в соседней комнате, помешать тому, что сделал Витлинг?

— И Герхардт не спросил, откуда у Витлинга эти сведения?

Шмидт снова покачал головой.

— Он был очень взволнован и сейчас же ушел. Дело шло к вечеру, и он торопился. Лиззи единственная, кто у него остался, он ее очень любит.

— Спасибо, Шмидт, — после короткого молчания произнес майор, — можете идти заниматься своим делом.

— Ну что ж, — сказал он, когда Шмидт ушел. — По-моему, вам нужно все-таки остаться здесь. Не правда ли, Гофман? А мы примем меры к розыску Герхардта, если он не вернется завтра к утру.

— Не лучше ли нам начать поиски Герхардта сейчас? — Гофман прошелся по комнате. — Ведь если он как-то замешан в этой истории, то не вернется, и искать его тогда будет уже поздно. — Гофман остановился. — Вы что-нибудь хотите, Шмидт?

Эти слова были обращены к садовнику, который неожиданно показался в дверях.

— Прошу прощения, герр Гофман, — смущенно произнес тот, — но вы хотели видеть Герхардта. Я столкнулся с ним, когда спустился вниз. Он уже вернулся.

Мы переглянулись. Майор сел в кресло.

— Вот видите, Гофман, не стоило так волноваться.

Он взял из пачки папиросу, и я отметил про себя, что это была уже шестая за последние полчаса.

Пока Герхардт прошел расстояние от двери до предложенного ему кресла, мы успели хорошо его разглядеть. Он был лет на пять — семь моложе Витлинга, так же высок ростом, худощав и сутуловат. Седые волосы были зачесаны назад. Его глаза выражали растерянность и боль.

Он сел в кресло и прикрыл лицо руками.

— Вы уже знаете, что случилось ночью? — спросил майор после короткой паузы.

— Знаю, — глухо ответил Герхардт, не меняя позы. — Мне сказал об этом Шмидт. Неужели это правда? — Он опустил руки и посмотрел на нас.

— К сожалению, да, и, может быть, вы сможете нам объяснить, что могло заставить вашего управляющего совершить этот поступок?

Глаза Герхардта потемнели.

— Я не верю, чтобы он мог так сделать. Это совсем не в его характере.

— Однако все, что мы знаем, говорит об обратном. Правда, знаем мы пока очень мало. Но мы рассчитываем на вас. Вы были ближе всех к Витлингу. Мы просим рассказать все, что вам известно не только о Витлинге, но и о Ранке.

— Рассказать о Витлинге и о Ранке? — Герхардт потер ладонью лоб. — Но это значит рассказать о четверти моей жизни. Правда, самой бледной и ненужной четверти. Что ж, если это вас интересует…

— Безусловно, но прежде чем начнете, разрешите задать один вопрос. С вашей племянницей не случилось ничего опасного?