Посреди большого сводчатого зала к крюку, вбитому в потолок был подвешен голый Славка. Он висел спиной ко мне, болезненно выгнувшись, блестящий от пота и крови, стекающей по исполосованной хлыстом спине.

Огромный бугаина, пахнувший крупным котом, смеясь, замахнулся хлыстом, и Славка в очередной раз дернулся, глухо застонав. Новую кровавую полосу на обнаженной спине развалившиеся вокруг на лежанках уроды встретили радостным гоготом и непристойными комментариями.

Дарка и Бера, белых от бешенства и бессилия, я тоже увидела. В клетке у дальней стены. Им тоже доставалось соленых шуточек и подначек от ближайших к клетке оборотней.

— До хребта мясо сниму, заорет, никуда не денется, — самодовольно пообещал урод с хлыстом, снова замахиваясь. — Будет знать, сучонок, как на альфу тявкать! Ничо, парни, ночь длинная, а лис живучий! Развлечемся!

И ударил, причем так, что Славка не выдержал и заорал.

Этот крик, и последовавший за ним похабно-радостный хохот снес мне все тормоза напрочь. Ни думая больше ни о чем, я оттолкнулась всеми четырьмя лапами от пола и бешеным ядром вылетела из темноты, целясь бугаю в шею.

Меня не остановило даже то, что это был не жирный кухонный опарыш, а боевик, мгновенно среагировавший на опасность и сменивший ипостась. Лев, надо же. Да похрен!

Что-то орали парни в клетке, кидаясь на прутья, едва слышно стонал Рыжий, а вся эта звериная толпа, мгновенно принявшая боевой облик, кружила вокруг меня и обменивалась удивленно-радостными, кровожадными комментариями. Они не приняли меня всерьез, и готовились отменно позабавиться с наглым чужаком, возникшим неизвестно откуда. Чужаком мелким, неопасным на вид.

Ох, как они ошибались…

Первым ко мне сунулся местный гривастый альфа. Оно и понятно, не шавкам же вперёд вожака лезть. Ярость, желание убивать захлёстывали, но при этом, удивительно, не мешали чётко отслеживать происходящее.

Лев без затей попытался прихлопнуть меня лапой и вонзить зубы в загривок. Ха! Удар бронированными когтями, и я играючи пропорола ему шкуру, оставила в гадской морде глубокие борозды. Жаль, до глаз не достала. Лев обиженно взревел, отпрянул, попытался снова цапануть лапой. Я просто вывернулась из захвата, подпрыгнула, достала мразь зубами.

Вкус крови окончательно отключил мозги. Схватка унесла меня, как метель бумажный фантик — крутила и кидала из стороны в сторону бешеной каруселью. И мне это нравилось!

Дурные зверюги пытались задавить меня толпой и здорово мешали друг другу в тесноте казармы. А я крутилась волчком среди лап, животов и морд, как капелька ртути в бронированной оболочке — ни одна сволочь с налету не смогла прокусить или продрать шкуру, зато мои зубы и когти работали вовсю.

Моей целью был лев. От моего напора хвалёный альфа попятился. А я, окончательно озверев, проскочила у твари между передних лап. Альфа, говоришь? Теперь — евнух! Тьфу, гадость. Кровь хлестнула мощной струёй, заливая глаза. Я ударила лапой по животу, разрывая кожу и мышцы.

Лев забился в конвульсиях, рухнул на бок. На меня тут же налетели два волка, и, кажется, гиена. Плевать! Я снова завертелась, уворачиваясь, от щёлкающих пастей, когтей. То, что я мелкая, — сейчас только плюс! Мечась между лап, кувыркаясь, кусаясь, раздирая врагов зубами и когтями, я серьёзно подрала? разодрала? как минимум четверых. В какой-то момент свободного пространства стало немного больше. Я прыгнула обратно на истекающего кровью, не смотря на бешеную регенерацию, льва. Сдохни, тварь! Вцепилась в шею, там же артерия… Добить, уничтожить во что бы то ни стало!