Денис до хруста костей сжал Юлю и понял, что сходит с ума. Прямо в этот конкретный момент, пока она продолжала плакать. Денис целовал её, она отвечала. Ледяными ладонями гладила плечи, царапала крепкую шею руками, но плакать не прекращала. Он стирал ее слезы пальцами, собирал губами, а любимую девушку трясло.

Денису каждый всхлип лезвием по сердцу проходился. Вспарывал изнутри.

– Не плач, Юль, – судорожно выдохнул он, царапая отросшей щетиной нежную кожу бледного лица. – Я здесь. Больше не отпущу тебя. Слышишь?

– Я думала это всё, – призналась она и снова захлебнулась слезами. – Жить не хотела. Без тебя не хотела.

– Тшшш, – грудную клетку Дениса раздуло до немыслимых размеров, – я с тобой! Только не плач, ты меня на части рвешь.

Но Юля будто не могла остановиться. Дрожала, к нему льнула. Денис прижал ее к себе со всей силы, приподнял. Почувствовал, какой невесомой она стала за эти три дня. Лёгкая, словно не ела ничего месяцами.

От губ ее оторваться только совсем не может. Целует, будто в ней весь его воздух сосредоточился.

Она его! Теперь она полностью его без страхов и оглядок на мужа палача.

Денис посадил девушку на край стола, а Юля сгребла в кулаки его футболку. Рана на плече беспрестанно болела, но что такое физическая боль, когда сердце разрывается от одного только желания – унять боль любимой женщины.

Руки скользнули на стройную спину в желании сжать её как можно сильнее, дать такое необходимое чувство безопасности, его безграничного тепла, а Юля ладонями под его футболку нырнула. Холод ладоней проник под кожу, вызывая потребность согреть её. Отогреть бедное сердце, которое, вероятно, как и его разбивалось на части за эти дни.

Кто из них первый начал раздевать друг друга было непонятно. То ли Денис избавил Юлю от кофточки, то ли она его. А может, одновременно. Обоим отчаянно необходимо было слиться в одно целое. Физическое желание здесь совсем не при чем. Сейчас ими руководило совершенно не оно, а безудержная потребность утонуть в любимом человеке с головой.

Юля дрожащими пальцами расстегнула ширинку на мужских джинсах, пока Денис стягивал с неё брюки.

Всего секунда, рваный сиплый выдох, синхронный стон, пропитанный слезами, и они оба застыли.

Глаза в глаза, сбившиеся пульсы и сердца, которые наконец забились не отягченные болезненными ощущениями.

– Я люблю тебя, – выдохнула Юля.

Для Дениса это надрывное признание послужило окончательным исцелением.

Он прикрыл глаза, дотронулся своими губами губ Юли. Не поцеловал, просто дышал ею, насыщал организм жизнью.

– Ты моя теперь, – ответил и заметил, как любимые губы трогает улыбка.

Внутри всё свело от вспышки счастья. Теперь она будет только улыбаться!

– Твоя, – кивнула Юля, обнимая его за шею.

Прильнула и прижалась всем телом. Оголенная грудь царапнула напряжённый торс, и Дэн двинулся вперед.

Кажется, они ещё никогда столько не целовались. Воздух пропитался обоюдным наслаждением, тяжелым дыханием, звуками соединения двух тел. Денис не мог оторваться от Юли. Он жадно трогал её, гладил, сминал кожу. Путался пальцами в распущенных волосах. Оставлял поцелуи на плечах, острых ключицах, ласкал губами грудь.