– Что у вас там, международный женский конгресс какой или что? Второго пассажира за утро туда везу, точнее, пассажирку, – сказал он и странно хмыкнул.

Марго решила пропустить его фразу мимо ушей. Чисто интуитивно она выполняла неписаное правило: «Хочешь, чтобы тебя не нашли, – не вступай ни с кем ни в какие контакты».

Но водитель не унимался:

– Вы, девушка, мой первый за смену русский пассажир! А то все узбеки, таджики, арабы, арабки… Вообще обнаглели, чадры не снимают.

И тут Марго показалось, что снова, как в купе, она чувствует тот самый навязчивый пряный запах арабского парфюма. На улице он как бы развеялся. Но, как только Марго вошла в офис, этот запах опять буквально ударил в нос. Мимо, резко хлопнув дверью, прошмыгнула женщина, буквально закутанная в светло-серую чадру. Ее недобро сверкнувшие глаза, черные, чуть влажные, показались Марго знакомыми, как и вязкий запах парфюма.

Поднявшись на второй этаж, Марго, едва сдерживая волнение, остановилась у двери, на которой красовалась отливающая медью табличка с надписью «ПАРШИН Эдвард Васильевич». Нужно было перевести дух и собраться с мыслями.

Но тут дверь резко распахнулась и оттуда как пробка выскочил раскрасневшийся, разъяренный Паршин. Он тряс какими-то бумагами и, захлебываясь, кричал:

– Кто?! Когда?! Где?! Где тот, кто принес мне это?!

Марго он попросту не заметил.

– Эдвард Васильевич! Я говорила, что вы заняты, я ее не пускала! И вот она оставила конверт и просила вам передать! – едва сдерживая слезы, приговаривала выбежавшая за ним светловолосая тоненькая девушка в соблазнительно облегающей ее стройные формы темно-синей юбке с разрезом и полупрозрачной голубой кофточке.

– Кто это был?! – выкрикнул Паршин.

– Я не знаю… Она была в чадре… Плохо говорила по-русски… Похоже, арабка или с Кавказа… – продолжала оправдываться девушка.

– Или, или… – проговорил Паршин как-то обреченно и вдруг, заметив Марго, резко остановился.

– Привет, – кивнула Марго и, стараясь заглянуть ему прямо в глаза, улыбнулась.

Это был ее любимый прием, действовал он безотказно. И в этот раз Паршин как-то сразу затих и стушевался.

– Да, она еще сказала такую фразу… – совсем некстати вклинилась в разговор секретарша. – Вот, вспомнила… Она сказала: «Привет от змея»… Нет, «Привет от дракона»…

Паршин как-то странно дернулся и обмяк.

– Лиза, ко мне никого не пускать! У меня совещание… – произнес он и, приобняв, завел Марго в свой кабинет.

Секретарша Лиза только передернула плечиком.

В кабинете Паршина ничего не изменилось. Над огромным прозрачным столом, за которым, надо понимать, проходили совещания, все так же кружил подвешенный к потолку серебристый самолет. Правда, на столе возле каждого посадочного места были аккуратно разложены стопочки чистой бумаги и ручки. Очевидно, Паршин действительно готовился к совещанию.

Но теперь он запер дверь, и они остались одни.

– Ну и куда ты исчез, Котя? – промурлыкала Марго, прижимаясь к Паршину.

Она поняла запертую дверь, как знак к действию.

– Ты такой бледный… Тебе срочно нужна секстерапия… – продолжала наступать она.