Им тоже повезло с самого начала охоты, попались обильные стада тервелей, которые удавалось легко разбить на малые группы. Помощники отвлекали, девушка лихо метала вимлачи, стараясь даже не терять времени на их опорожнение собственным ручками. Попросту перекидывала шкатулку кому ни попадя, взамен получая пустую и продолжая броски. Такое у нас практиковалось, да и поясов, заготовленных для сбора «ничейных» трофеев, в багаже у каждого имелось предостаточно. Мы же сегодня намеревались побить наш вчерашний рекорд.

Поэтому вначале компания даже не поняла, с какой это стати Тимофей Красавчик вдруг развернул своего серпанса и устремился куда-то в противоположную сторону. Подумали, что он осознал некую опасность или обнаружил невесть что ценное, раз так поступает, и поэтому устремились за ним в погоню. И только после этого заметили как странное свечение вокруг беглеца, так и пульсирующую дорожку из стрелок желтоватого света, заметную перед всадником.

Вот тогда Сурт и крикнул:

– Он убегает от нас! – и ему вторил со странной грустью Ольшин:

– Точно! Он решил стать Светозарным! И стал им…

Ксана попыталась пронзительными криками остановить своего старого товарища по работе в управе, но бывший исполнитель даже не оглядывался назад. Мало того, когда приблизился к стене и двинулся в углубление между двух выступов, то попытался прямо на серпансе въехать в раскрывшиеся для него ворота. Да только существо из протоплазмы замерло в метре от створок, не реагируя на последние приказы своего наездника.

Тиму это не задержало надолго. Спешился и стал проворно скидывать с себя почти всё лишнее, в том числе: почти всё оружие, полный пояс с пятнадцатью «чужими» груанами, второй пояс с одним лишним «своим», шлем, лёгкие доспехи, прикрывающие грудь и плечи, и куртку. После чего спокойным шагом вошел в клеть лифта, совершенно игнорируя отчаянные призывы Ксаны остановиться и хотя бы поговорить. А та ведь была уже в пяти метрах и тоже спешивалась!

Как только Светозарный шагнул в центр клети, как наружные створки закрылись наглухо, оставляя на месте зева натуральную, ничем нетронутую скальную поверхность. Мою подругу и это не остановило. Она принялась обстукивать стену рукоятью своего кинжала, присматриваясь к еле заметным щелям и восклицая:

– Тимка, сволочь! Вернись! Уйдём все вместе! Или хотя бы сутки подожди! Что ж ты такой предатель?! Сурт, Ольшин! Помогайте мне! Давайте заложим вот сюда… и сюда по парочке груанов и взорвём эти ворота!

Пнявый поспешил не столько исполнить требование старшей группы, как с целью её приостановить и успокоить:

– Ничего страшного не случилось… Это ведь не трагедия… Мы и без него справимся…

Вроде как помогло, женщина застыла на месте, пялясь в стену и размышляя над поступком Тимофея. Но тут у них со спины послышался голос Мастера:

– Это точно… Не только без него, но и без меня… справитесь… А мне… мне уже сил не хватает сдерживаться…

Оба соратника развернулись к говорящему, выпученными глазами и потеряв дар речи наблюдая его трансформацию в Светозарного. Ольшин уже всё лишнее с себя сбросил, оставив на себе только пояс с восемью «своими» груанами и с двумя открытыми, но ещё пустыми кармашками. А ещё две «ничейных» ракушки ветеран держал в обеих руках очень близко к поясу.