Пашка поправил примус, похлопал по медному боку чайника и пошел в комнату. Вытянув длинные худые ноги в сверкающих новых штиблетах, Серж сидел в кресле и листал журнал с голыми бабами, который всегда лежал у Нинки на столе.

— Интересуешься? — спросил Пашка, бросил полотенце на кровать и задернул занавеску.

— Только живыми.

Серж отложил журнал и стал выстукивать какой-то марш.

Пашка посмотрел на наманикюренные руки, на черный перстень на мизинце и завистливо вздохнул:

— Богатые у тебя руки, Серж. Мягкие, узкие и не дрожат. Как это тебе удается, чтобы не дрожали? Ты же нюхаешь?

— Хочешь? — Серж опустил руку в карман. — Обычно не даю, а тебе пожалуйста.

— Перебьюсь, — Пашка закурил и бросил папиросы на стол. — Серж, ответь мне на один вопрос.

— Ну? — Серж отодвинул папиросы и достал пачку дорогих французских сигарет. — Спрашивай.

— С каких доходов ты живешь? — Пашка придвинулся ближе и почувствовал тонкий аромат духов. — Ты не деловой, это сразу видно.

Серж закурил, откинулся в кресле и пустил тонкое голубоватое кольцо.

— Ты малокультурен, Павел, раз задаешь подобный вопрос.

— Слушай-ка ты, француз из недобитых, — Пашка встал, — не знаю, чем ты купил отца Василия, что он перед тобой на карачках ползает...

— Чайник уже вскипел. — Серж посмотрел Пашке в глаза и улыбнулся. — Не лезь в пузырек, товарищ Америка.

Пашка принес чайник, разлил по чашкам и посмотрел в ленивое лицо гостя. Он решил не отступать.

— А что ты делаешь каждый день в «Трех ступеньках»? Пить ты не пьешь. Девочки, как я видел, тебя не интересуют. Не наш ты, Серж. Ребята нехорошее про тебя думают. Так и неприятность может выйти. Народ у нас горячий, да и каждому своя шкура дорога.

— Пардон, Павел, но я не понимаю, о чем ты говоришь.

Пашка смотрел, как Серж прихлебывает чай, как он косит на него насмешливым глазом, и видел, что тот все понимает и просто забавляется. Да, не силен Пашка в разговоре.

— Шлепнут тебя. Тогда поймешь.

— Тогда ничего не поймешь, — Серж отодвинул чашку, — чему быть, того не миновать. Как это по-французски, Павел? — Он снова закурил. — Из тебя сыщик не получится. Слишком ты поговорить любишь. Да и торопишься изрядно. А сыщик должен уметь слушать, а не говорить. — Он достал из кармана пилку и, шлифуя ногти, продолжал поучать: — Смотри, сколько ты ошибок наделал. Я к тебе пришел, визит, надо сказать, неожиданный, значит говорить должен я. А ты должен слушать. Ты же бросаешься на меня со своими вопросами как бык на тореадора. Голову нагнул и глаза зажмурил. И откуда у тебя вдруг эти вопросы? — Серж лизнул палец и посмотрел на Пашку. — Что молчишь? Почему я тебя заинтересовал?

Пашка был уже не рад, что начал этот разговор. Видно, Серж орешек не по его зубам. А ведь возраста почти одного. Сразу видно, что этот черт из барской семьи и наукам обучался. Ишь, как говорит! Чисто адвокат.

— Интересуешься, потому что Серый попросил.

Серж опять занялся ногтями, потом неожиданно поднял голову, встретился с Пашкой глазами, рассмеялся и сказал:

— Угадал. Плохи дела у Серого, если он к тебе за помощью обратился. Я неделю назад понял, что красные сыщики ему на хвост наступили. Что же ты обязан сделать? Дырку найти? И решил начать с меня? Ну, ну. Пробуй. Только учти мои советы и не горячись. Если я тот самый, так ты можешь отсюда я не выбраться. Милиция напротив, а у меня, наверное, наган в кармане.