– Скоро вернусь, – шепнул я Мии.

Та рассеянно кивнула, увлеченная болтовней с подружками.

Поднявшись и с тоской взглянув на крольчатину, я понуро поплелся следом за посыльным. Тот, надувшись, как индюк, с гордостью довел меня до центра стола, где восседали старейшины. Их было пятеро. Четыре формировали что-то вроде совета, а пятый, самый старый и уважаемый, был кем-то вроде местного городового.

– Здравствуй, Тим, – прокряхтел он.

Я хотел было закатить глаза, но вовремя сдержался. Мог и не кряхтеть. Мужику всего шестьдесят, может, шестьдесят пять, но строит из себя древнюю развалину. Надо бы его со старшим маласом познакомить. Кстати, только сейчас понял, что так и не спросил имя тренера гладиаторов Териала. Ну да ладно, не так уж это и важно.

– Здравствуй, Хавер, – поклонился я. Не то чтобы спину гнул, но все же поклонился. Со своим уставом на чужой хутор не ходят, так что надо следовать традициям. – Слышал, ты звал меня.

– Правильно слышал, – кивнул старейшина. – Садись, Тим, разговоры будем говорить.

Пожав плечами, я выполнил просьбу главы хутора, сев по левую руку от него. Мне тут же пододвинули кусок говядины и картошку с жареным луком. Я есть не стал. В приграничье все строго: сперва дела – потом ужин. Это в столице люди обсуждают вопросы, параллельно чавкая и хрумкая, а здесь это признак неуважения.

– Люди говорят… – Стоило Хаверу сказать эти два слова, как я тут же догадался о сути предстоящего разговора. – Люди говорят, а я слушаю, Тим. Уважают тебя у нас.

Если бы я ел, то сейчас бы подавился. Как вы можете понять, «догадывался» я совсем о другом. Мне-то казалось, что Хавер начнет меня по поводу ворожбы и ведунства склонять, а он с каким-то другим вопросом обращается. Даже любопытно стало.

– Может, люди и говорят, – пожал я плечами. – Живу скромно, делаю что могу, а чего не могу – тому учусь.

– Ну и правильно, – похлопал меня по плечу старейшина. – Мужик ты справный, Тим. Жена есть, дом есть, уважение есть, руки из правильного места произрастают, корни твои помним, Добряка чтим.

Старик замолк. Я не торопил – так я выказывал это пресловутое уважение. Как я уже говорил, на хуторе оно дороже денег.

– К делам мы тебя хотим приставить, Тим, – наконец пояснил один из «советников». – У нас кости уже вялые, сухие, глядишь, развалимся. Нам бы представителей на гульбах да сходках.

Я чуть было не рассмеялся. Кости у них старые… Да остальным советникам всего по полтиннику стукнуло! У них борода даже не полностью сединой побита! Ленивые старые пни они, а не старцы. Быстренько оглядевшись, я заметил несколько взглядов, направленных в нашу сторону. Это были плотник Малколм, мясник Пилигрим, горшечник Вахет и еще один неизвестный мне тип. В общем, дело ясное, что дело не очень темное.

– Правильно смотришь, – притворно закряхтел Хавер. – Скоро наш срок придет, и явится Темный Жнец. К тому времени у хутора смена должна бородой обрасти. Тебя пятым старейшиной поставим. Как, согласен?

С прищуром взглянув на ушлых старейшин, я мысленно хлопнул себя ладонью по лбу. Зим через десять, может, кто из них и откинется. А сейчас они просто свои позиции укрепляют. Если народ увидит, что с ними заодно самые уважаемые люди, то, значит, их самих будут чтить еще крепче.