– Отольешь – и займись другими делами. Я ее испытаю. Если меня все удовлетворит, отольешь еще две.

– А я уже заказал медь и олово на бронзу для двух кулеврин. Для первой-то у меня и своего материала хватит.

– То, что заказал, – это хорошо. Закажи еще на две-три. И еще свинца, и побольше.

– Закажу. Но очень уж он дорогой.

– Ничего, не обеднею. И если встретится где порох, то бери сколько дадут. Что с лафетом?

– Заказ разным плотникам сделал. Обещали завтра все подвезти.

– Вот и прекрасно. Соберешь лафет, устанавливай на него сразу кулеврину, как только она остынет. Ты внутри ствол отшлифовать не забудь.

– Обижаете, ваша милость. Я все-таки мастер.

– Ну ладно, ладно… Как все будет готово – дай знать. Удачи тебе.

Мы развернулись и отправились в город. Да, именно город. Верну я ему все-таки его статус. Зачем мне еще одна деревня? У меня их и так много. А я там и не был ни разу за всю свою жизнь. Вернее, Лео не был. А я тем более. Нет, конечно, надо будет как-нибудь заскочить в какую-то из них: посмотреть, как мои крестьяне живут. Да и налоги им надо бы уменьшить. Сейчас они отдают мне треть урожая. И это еще по-божески. Некоторые сеньоры вообще половину забирают. Вот и мрет народ с голоду. А мне этого не надо. Пусть лучше их будет побольше, тогда и налогов платить они будут больше. Простая арифметика. Так что хватит мне с них и четверти. Да и деньги у меня пока есть. А если смогу наладить производство стали, то в золоте купаться буду.

Вернулся в ратушу как раз к обеду. Хотя где тут можно пообедать, я до сих пор не выяснил. А питать мой молодой организм надо усиленно. А то и на барона-то совсем не похож. Нет, для окружающих-то я все рано барон и их сеньор. Маленький или большой, худой или толстый – не важно. Важен собственно статус. Но я и сам должен чувствовать себя их сеньором. А вот с этим пока проблема. До сих пор не могу привыкнуть к тому, что я взрослых и заслуженных людей называю просто по имени, а они меня – «ваша милость». Как-то коробит. Но по-другому нельзя, не поймут. Велел Элдрику организовать обед, а сам отправился к Гюнтеру. Тот сидел за столом в своем кабинете, просматривая какие-то бумаги.

– Привет, Гюнтер. Как у тебя дела?

– Здравствуйте, господин барон. У меня все нормально. Вот просматриваю списки вашего нового имущества.

– Есть что интересное? Дай-ка взглянуть.

Он протянул мне бумаги:

– Вот на этих трех листках – то, что на складах бургомистра. На этих четырех – что конфисковали у членов магистрата. Дома свои они уже выкупили, но со складов мы у них все выгребли. Ведь вы разрешили им выкупить только их дома, а не все имущество.

– Правильно, Гюнтер, так их! – И я рассмеялся.

– Ваша милость, простите меня… может, я и не прав, но не слишком ли вы – по десять гульденов каждому кнехту? Им бы и по одному за глаза хватило.

– Гюнтер, самому жалко. Сам полночи ворочался, заснуть не мог, – по-другому с этим сквалыгой нельзя, не поймет, – но они и в самом деле заслужили. Ведь мы сюда шли умирать. Никто не знал, что так получится и мы так легко сможем захватить город. И ни один не сбежал, не струсил. Преданность и храбрость надо поощрять. Так что все правильно я сделал. А о деньгах не жалей, еще будут. Вы, кстати, со своими домами что с Куртом решили?