Хотя почему их козопасами зовут, непонятно. Насколько я знаю, они коров разводят. Была, помнится, даже реклама такая: вроде шоколад расхваливали – корова пасется на альпийском лугу, и якобы из ее молока и делают эти вкусности. Хотя уже и маленькие дети знают, что шоколад у них там, в будущем, делают из пальмового масла и сои. Значит, швисы не козопасы, а коровопасы. Хотя «козопасы» звучит как-то интереснее. Ну и пусть будут козопасами. Города, откуда заявились ко мне эти гребаные козопасы, я знаю, так что скоро наведаюсь. Вот только с Маргариткой разберусь…

Весь следующий день отдыхали. Рядом была небольшая речка, так что все помылись, постирались. Весь день мушкетеры спали или болтали друг с другом. Пушкарям отдыха досталось поменьше. Они весь день драили свои пушки, осматривали их, особенно тщательно – лафеты. В пути их ремонтировать – одно мучение. Поэтому если замечали какую-нибудь сомнительную деталь, то меняли ее на запасную.

На следующий день собрались и потихоньку двинулись к Бергу. Спокойно и буднично перешли границу и направились в сторону Дюссельдорфа, столицы герцогства. Он стоял на Рейне, как раз напротив Хагена. Шли и шли. Никто нас не трогал. Хотя о нас уже должны были знать. Мы обошли несколько деревень, правда, не заходя в них. И грабить я запретил. У нас сейчас, конечно, война с Бергом, но крестьян было жалко. Они-то об этой войне и не знали. Да и что с них возьмешь? Нищета жуткая. Это у меня в деревнях крестьяне хоть голодать перестали, хотя до зажиточности им еще далеко. А здесь было совсем грустно. Даже купить продукты удавалось не всегда. Урожай еще не собирали, крестьяне доедали прошлый, а сколько там его им оставляли?..

Так не спеша и дошли до Дюссельдорфа. В километре от города встали лагерем. Из ворот города выехала группа всадников и направилась к нам. Я тоже в сопровождении кирасир выехал им навстречу. Ба, какие люди! Вильгельм, собственной персоной. Жив, значит. Это хорошо. Мужик он в общем-то неплохой, и я не хотел его смерти.

Мы остановились неподалеку от лагеря и стали поджидать гостей. Хотя, если разобраться, гости – это как раз мы. Всадники подскакали к нам и остановились метрах в четырех.

– Здравствуйте, Вильгельм, – поприветствовал я его, – рад, что вы живы. Как вам удалось уцелеть?

– Здравствуйте, Леонхард. Я не участвовал в той битве. Я вообще был против этой войны и предупреждал свою мать, что этим все и закончится. Но она меня отправила навестить заболевшего тестя, курфюрста Пфальца, и напала на вас, пока меня не было. Иначе меня бы тоже не было в живых. Леонхард, вы уничтожили цвет рыцарства Берга и Кельна, разве вам этого мало? Зачем вы здесь?

– Долги надо отдавать, Вильгельм. Наймиты вашей матушки сожгли мой город и убили жителей. Сожгли несколько деревень и убили крестьян.

– Это были простолюдины, а вы перебили благородных рыцарей.

– Вильгельм, вы забываете одно: рыцари были ваши, и мне на них плевать. А вот простолюдины были мои. И город мой. И деревни, и крестьяне. Не я пришел на вашу землю, а вы на мою. И теперь за это ответите.